Работники сферы услуг так широко и как нечто само собой разумеющееся применяют право не пускать свою аудиторию в закулисную зону, что случаи, когда эта обычная стратегия не применима, привлекают больше внимания, чем случаи ее использования. К примеру, в этом отношении многочисленные проблемы имеет американский управляющий автозаправочной станцией[163]. Если требуется ремонт, клиенты часто отказываются оставлять свой автомобиль на всю ночь или на весь день в доверительном распоряжении заведения, как они поступили бы, если б отдавали автомобиль в гараж. Далее, когда механик занимается ремонтом и наладкой, клиенты часто полагают, что имеют право наблюдать, как он делает свою работу. Следовательно, если приходится предъявлять счет за мнимую услугу, она должна быть исполнена на глазах того самого человека, который должен быть этим обманут. Клиенты же, фактически, не только не считаются с правом персонала автозаправки на их собственную закулисную зону, но и часто понимают всю станцию как своего рода открытый город для настоящих мужчин, место, где человек подвергается риску запачкать свою одежду и потому имеет право требовать всех закулисных удовольствий. Мужчины-автомобилисты будут разгуливать по территории, лихо заламывать шляпы, плеваться, ругаться и просить бесплатных услуг или бесплатного совета по маршруту. Они будут запросто вваливаться во все помещения, чтобы воспользоваться туалетом, инструментами, телефоном станции или поискать в кладовой детали для собственных надобностей[164]. Чтобы обойти сигналы светофора, автомобилисты будут напрямую ездить через подъездную дорожку станции, забывая о правах собственности ее хозяина.
Шетланд-отель дает еще один пример тех проблем, с какими встречаются работники, когда они недостаточно контролируют свое закулисье. В кухне отеля, где готовили еду для постояльцев и где ели и проводили весь день его работники, крестьянская культура арендаторов вновь торжествовала. Не помешает описать некоторые черты этой культуры.
В кухне преобладало арендаторское понимание отношений хозяина и работников. Во взаимном обращении использовались просто имена, хотя мальчику-посудомою было всего четырнадцать лет, а хозяину больше тридцати. Чета хозяев и весь персонал ели вместе, относительно на равных участвуя в разговорах и сплетнях за едой. Когда хозяева устраивали на кухне неофициальные вечеринки для друзей и дальних родственников, в них участвовали и служащие отеля. Такая форма отношений близости и равенства между управляющими и наемными работниками не имела ничего общего с тем внешним видом, который оба эти элемента персонала принимали в присутствии постояльцев, поскольку она была несовместима с понятиями гостей о необходимой социальной дистанции, разделяющей важное должностное лицо, с кем они общались как с равными, когда заказывали номер, и всякими там носильщиками и горничными, которые доставляли багаж наверх, каждую ночь полировали обувь гостей и выливали их ночные горшки.
Точно так же для своих на кухне были в ходу островные способы приготовления и приема пищи. Мясо, когда оно было, чаще всего варили. Часто употребляемую рыбу тоже предпочитали варить или есть соленой. Картофель, неизбежное блюдо в большой обед днем, почти всегда варили в мундире и ели по-островному: каждый едок брал картофелину рукой из общей миски, стоящей в центре стола, затем накалывал ее вилкой и счищал кожуру ножом, складывая очистки аккуратной кучкой перед собой, чтобы после еды сгрести их тем же ножом в помои. Стол накрывали клеенкой. Почти каждая еда начиналась с миски супа, эти же миски, вместо тарелок, обычно использовались и для последующих блюд. (Это было практично, так как большая часть пищи была вареной.) Вилки и ножи при еде нередко держали по-крестьянски в кулаке, а чай подавали в простых чашках без всяких блюдечек.
163
Нижеследующие суждения взяты из одного исследования двухсот менеджеров малых предприятий, проведенного «Social Research, Inc».
164
Управляющий гаражом для спортивных автомобилей рассказал мне такую сценку, случившуюся между ним и клиентом, который самовольно вошел в кладовую, выбрал прокладку и стал показывать ее управляющему, находясь с внутренней стороны прилавка:
Клиент: «Сколько?»
Управляющий: «Сэр, как Вы сюда попали, и что было бы, если б Вы зашли за стойку банка, взяли горсть монет и принесли их кассиру?»
Клиент: «Но это не банк».
Управляющий: «А прокладки — мои монеты. Так, что Вы хотели, сэр?»
Клиент: «Ну, если Вы так ставите вопрос, ладно. Это ваше право. Я хочу прокладку для „Anglia 51“».
Управляющий: «Та, что у Вас в руках — для модели 54».
Хотя пересказ управляющего, возможно, неточно воспроизвел слова и действия, которыми участники обменялись в действительности, он передает нам нечто глубоко верное относительно сложившейся ситуации и его переживаний в ней.