Принципиальное различение микро- и макрокосма, всяческих содружеств индивидов, поддерживающих между собой личные контакты, и миллионноголовых анонимных порядков, конечно, не единоличное первооткрытие Хайека. Но он наиболее настойчиво и обоснованно доказывал методологическую и теоретическую порочность именования двух совершенно разных по типу связей миров одинаковым термином «общество». Такая практика ведет к попыткам объяснять и строить «расширенный порядок» по образу и подобию милой сердцу первоначальной интимной группы или социальной среды, в которой в самом впечатлительном возрасте жил человек. «Невразумительный» в силу своей многозначности термин «общество» лучше все же применять только к расширенным порядкам человеческого сотрудничества. Как кажется, именно пренебрежение указанным различением, стимулируемое универсальностью применения категории коммуникации, в значительной мере виновно в характерной для многих символических интеракционистов розовой картине общества, держащемся чуть ли не целиком на духовном взаимодействии. Среди них Гофман выделялся ясным пониманием теоретических последствий вышеописанного различения и сознательным ограничением своей главной научной задачи.
Гофман принял основные принципы символического интеракционизма для анализа социальной деятельности. В их число входило и выраженное незадолго до смерти в президентском послании 1982 года к Американской социологической ассоциации убеждение, что общественную жизнь надо изучать «натуралистически», в манере естественных наук и под углом зрения вечности. К Миду восходит и выдвижение Гофманом физического взаимодействия человеческих биологических тел в качестве структуры нижнего уровня, из которой вырастают все другие. Сохранилась у него и прагматистская трактовка социотворческого процесса в категориях деятельности отдельных людей, вынужденных решать очередные проблемы в очередных ситуациях, самостоятельно находя новые средства их переопределения и контроля над ними. Не был оспорен и тот руководящий методологический постулат символического интеракционизма, согласно которому все факты и значения, которыми занимается социолог, должны находить объяснение в рамках процесса социального взаимодействия как конечной инстанции. Под этим подразумевается запрет смотреть на взаимодействие лишь как на средство, через которое на его участников воздействуют какие-то внешние самому взаимодействию силы. И, разумеется, подавляющая часть человеческих взаимодействий имеет символический характер в том смысле, что большинство реакций индивидов на других опосредовано фазой интерпретации, рефлексии и саморефлексии, на которой выясняется значение предмета взаимодействия для каждого из его участников. Но если очень многие символические интеракционисты до сих пор наивно полагают, что вышеперечисленных общих принципов достаточно для построения теории общества в целом, то Гофман сознательно использовал их для микроанализа особой реальности, возникающей только в социальных ситуациях, где участники находятся в физическом присутствии друг друга и имеют возможность непосредственно (хоть и на базе выработанных в предыдущем и текущем личном опыте смысловых интерпретаций) реагировать на действия других. Эту реальность Гофман называл (по собственному признанию, «за неимением более удачного термина») «порядком взаимодействия». Таково заглавие его вышеупомянутого президентского послания. Следовательно, «порядок взаимодействия» надо разуметь как порядок взаимодействия лицом-к-лицу, а употребляемый им тоже без уточнения термин «социальное взаимодействие» в большинстве случаев означает в его текстах социальное взаимодействие лицом-к-лицу.