Всё за скобками. Сейчас есть только голое желание.
Глава 2
На мне тончайшее кружевное белье, которое мужчина растирает крепкими пальцами. Он не снимает его, а томно ласкает мое тело через ткань, заставляя жадно хватать воздух губами. Но воздух он тоже забирает. Вычитает к черту.
Он резко наклоняется и касается моих пышных губ, сперва легонько, примеряясь и прислушиваясь к моему дрожащему эху, а потом глубоко целует. Вернее, напористо ввинчивается, и я, почувствовав его влажный язык, послушно открываю рот и принимаю его. Обхватываю, наслаждаясь тем, как ему тесно во мне.
Черт, да… Да…
Мужчина уверенно заполняет меня, подгибая под себя всё сильнее и злее. Он целует так, будто уже трахает. Сладко и одновременно жестко, заполняя без остатка. И бьет резким вкусом ментоловой жвачки.
У меня кружится голова. И, кажется, ноги уже потеряли пол… Да, он держит меня, впечатывая в натренированное тело и обжигая им же. Это правда происходит? Так может быть? Ведь я мечтала ощутить столь сумасшедший огонь хоть раз в жизни, но боялась увлекаться перед встречей, чтобы потом не сравнивать ожидания с реальностью. В любом случае не будет хуже, чем с будущим мужем — вот с какими мыслями я входила в номер, а теперь…
Теперь происходит безумие, мое тело реагирует на него так, будто он его настоящий хозяин. Будто ждало именно его и извелось в разлуке. В нем чувствуется непоколебимая уверенность, пьянящая мужская уверенность, когда ты знаешь, что можешь закрыть глаза и ни о чем не беспокоиться. И отдаться, в полном смысле этого слова.
— Разведи ножки, — произносит мужчина вполголоса, выдыхая бархатные слоги мне в висок. — Помоги мне, малышка.
Я нервно сглатываю, не веря, что так бывает. В нем идеально всё. Низкий сексуальный голос с возбуждающей хрипотцой, которой можно скручивать женские фантазии до развратного хруста. Буквально наматывать на кулак, заставляя исполнять любой каприз.
— Да, хорошая девочка, — он прикусывает мою щеку, едва касаясь зубами, а потом медленно проводит языком. — Еще чуть… да, да.
Он ныряет под белье и входит в меня пальцами, а второй рукой выставляет барьер вокруг моей груди, чтобы мне некуда было деться. А я рвусь прочь, не зная, как справиться с его крепкими длинными пальцами. Они уже раскрывают меня и толкаются глубже, снова и снова, после чего возвращаются к складкам и ласкают по-другому, мягко и слишком мягко.
Мало, да… Вернись.
Но он хочет, чтобы я наталкивалась сама. Я это понимаю, когда он переносит ладонь на внутреннюю сторону бедра, растирая пульсирующую кожу. Он уводит ее дальше и дальше от правильной точки, и я выдыхаю с мучительным стоном. Выходит проклятая мольба… И мужчина смеется с усмешкой босса по жизни и вновь обводит языком мою скулу.
Возвращается ко мне.
— Давай, — подсказывает он, — отпусти себя. Тебе будет хорошо.
Я обхватываю его жилистое запястье и помогаю ему трахать меня пальцами. Стоны становятся влажными и рваными, я прячусь в его шелковую рубашку и пытаюсь не задохнуться. Я вот-вот кончу от одной прелюдии, и боюсь даже представить, что он может сделать, если расстегнет брюки. Я буду кричать и завяжу душные узелки вокруг его тела.
— Ты очень узенькая, — произносит он, стягивая вторую руку вокруг моей талии, чтобы ему было удобнее поднять меня. — Прости, но я попорчу тебя.
— Хорошо, — я смазано отвечаю и запоздало вспоминаю, что обещала себе не произнести ни слова.
Но его голос творит со мной ту же необъяснимую магию, что и его убийственные руки. Я забываюсь и начинаю верить, что кроме этой комнаты нет ничего. Она и есть моя жизнь. Я проваливаюсь в этот грязный мираж с головой.
— Хорошо, — он повторяет мое слово, и благодаря его зрелым интонациям оно звучит совсем иначе — не как согласие, а как недоброе обещание.
Он ставит меня на кровать спиной к себе. Мои колени утопают в мягком покрывале и я боюсь пошевелиться, чувствуя, как сзади наплывают волны его горячего дыхания. Это длится вечность, и я начинаю различать все оттенки его крепкого запаха — от нот разгоряченного тела до аромата туалетной воды. Это Atlantiqve, BVLGARI. Но это теряет значение, когда мужчина дотрагивается до моего плеча и надавливает, чтобы я нагнулась.
Выгнулась перед ним.
Я зарываюсь лицом в простыни и развожу ноги без подсказки. Щелкает металлическая застежка, а потом скребет упаковка защиты. Я выдыхаю, угадывая момент, что сейчас, что вот-вот, и закусываю ткань, не доверяя себе. И я падаю в бездонную яму, когда он входит в меня.