На левом берегу Оки завязалась жестокая сеча. Русские воины, расстреляв все стрелы, рубились в сабельном бою. Люди и кони были измучены трудной переправой и едва ли не валились с ног от усталости. Всадники с трудом поднимали одеревеневшие руки, почти каждый из них был ранен. Многие уже навечно остались лежать на широком заливном лугу, а живые готовились к смерти. Татары, охватившие русский отряд широкой дугой, постепенно подтягивали края, все уже и уже сжималась их удавочная петля. Когда они появились за спиной, Беклемишев протиснулся к Василию и закричал:
— Одолели нехристи, нету мочи! Бечь надо, покуда вовсе не сгинули!
Василий, тяжело хватая воздух, посмотрел на него бессмысленным взглядом — он только что вырвался из тесного клубка окруживших врагов. Его щека была рассечена сабельным ударом.
— Бечь, говорю, надо! — снова крикнул Беклемишев. — Казна государская при мне, неужто поганым оставлять?
— Эх, воевода! Жил скаредно, так хоть помри праведно! — ответил ему Василий и снова ринулся в бой.
Мало, ох как мало оставалось русских воинов, но они, сбившись в горстку, продолжали разить наседавших врагов. Уже не поднималась истолченная в пыль земля, ибо была она обильно полита кровью. Уже с трудом находилось место для конских копыт, а Ока выплескивала на берег все новые сотни. Беклемишев в последний раз посмотрел назад, пытаясь отыскать путь к спасительному бегству, но там уже плотной стеной встали татары, а за их спинами росло и стремительно приближалось пыльное облако от нового войска. Беклемишев закрыл глаза.
— Все упование мое на тя возлагаю, угодниче божий Михайло. Сохрани мя под дланью своею, — прошептал он и упал в отчаянии на конскую шею.
Страшно сшиблись две конские лавины. Заржали озверевшие лошади, дико закричали люди, зазвенела острая сталь. Сомкнувшееся кольцо татарского войска было внезапно прорублено пришедшими на подмогу людьми из полка Верейского князя. Предупрежденные Матвеем, они бросились на спасение своего княжича и поспели в самое нужное время. Их неожиданный приход был таким чудом, что оказался достойным упоминания в скупых русских летописях… Великая река стремительно понесла в своих водах отборные сотни передового ордынского тумена, и темник Турай, перестав гнать в воду свое поредевшее войско, приказал готовиться к основательной переправе.
Глава 10
В ЗАПАДНЕ
От войска русского гонцы
Во все помчалися концы,
Зовут бояр и их людей
На славный пир, на пир мечей!
Темнее тучи сидел Ахмат на своем походном златокованом троне. В белой ханской юрте, где было светло даже в сумерки, стояло мрачное предгрозье. Гнев повелителя лежал железным грузом на плечах царедворцев. Они недвижно застыли, боясь произвести малейший шум. Из присутствующих вольнее всего вела себя огненно-рыжая кошка, которая беспечно разлеглась у ханских ног и сладко урчала.
— Темир! — хрипло окликнул Ахмат своего любимца. — Есть ли вести от Муртазы?
— О повелитель! Почтенный Муртаза пять дней назад сообщил, что королевское войско собирается под Рославлем. С тех пор от него не было вестей.
— Где этот Рославль?
— Отсюда в четырех переходах на закат, повелитель.
— Мы покрыли за это время сотни верст, а они не могут стронуться с места, — проворчал Ахмат. — Может быть, их ноги растут не из положенного места, а?
Темир несмело хихикнул:
— Мой повелитель прав: аллах, создавая неверных, не наделил их проворством и решительностью…
Ахмат раздраженно махнул рукой:
— Пошли туда срочного гонца с наказом, что через три дня я жду прихода королевского войска в… — Корявый палец Ахмата ткнул в услужливо поднесенную Темиром карту Московского государства.
— Я-ро-сла-вец, — медленно прочитал Темир.
— Да, — кивнул Ахмат и вопросительно глянул на откинутый полог юрты.
— Они ожидают твоего слова, повелитель, — уловил его взгляд Темир.
Вызванные Ахматом мирза Турай и князь Айдар, руководивший осадой Алексина, стояли на коленях в пятидесяти шагах от ханской юрты. Их оружие было сложено на расстоянии брошенного камня. Условия военного быта обычно упрощали отношения с ханом, но в гневе он не допускал вольностей и требовал строгого соблюдения правил. Унижение продолжалось уже довольно долго, наконец Ахмат вышел из юрты и подал знак Тураю. Тот привстал с колен, приблизился к хану и распростерся перед ним.