Около нее, распластав на воде крылья, лежали на спинках три зорсала. Симса уже не отгоняла воспоминаний: сделали ли они то, что она хотела, зачем их посылала?
Симса фырканьем позвала Засс. Перевернувшись и перебирая лапками, та подгребала к ней, положила голову ей на плечо и снова издала глубокий горловой крик.
Как человек, заставляющий себя опираться на раненную и еще не вполне здоровую ногу, Симса принудила себя контактировать с мозгом зорсала. Снова изгибы чужой мысли, за которыми так трудно было следовать. Но Симса училась.
Ей казалось, что она смотрит чужими глазами или сквозь стекла, такие, как стекла Тома для дальнего видения, но искажавшие, от которых у нее слегка кружилась голова. Под ней — под другим углом и в другом аспекте — акцентировалось то, что собственные глаза Симсы не увидели бы вовсе — было поле погибших кораблей. Затем появился округлый купол того, что, вероятно, было кораблем. Он приближался, и отверстие в нем расширилось. В этом отверстии — какой-то широкий брус. Оттуда — скорее, скорее в ночь, в воздух. Радость, близкая к триумфу. Можно лететь свободно, свободно!
Радость Засс от ее излечения, от возможности жить в своей стихии. Но этот корабль, брус в нем — конечно, это сигнал — сигнал, на который будет или не будет ответ.
Симса подняла голову. Ее дремотное удовольствие улетело. Ее переполняло сознание того, что зорсалы выполнили эту рискованную задачу.
На этот раз Том ее не оставил. Он тоже был в бассейне. На его белом теле не было никакой одежды. Голова, повернутая в сторону, лежала на руке. Симса подумала, что он спит.
Она неохотно вытащила себя на песок. Там лежала сияющая кучка юбки. Девушка потянулась за ней, звенья цепочки музыкально зазвенели, как колокольчики. Она положила скипетр на колено, пока прилаживала цепочку на место, и двигалась медленно, потому что просыхающее тело на поспевало за мозгом. Она физически чувствовала вялость, нежелание что— либо делать руками. Засс вылезла из бассейна следом за Симсой и теперь прыгала рядом, царапая маленькой холодной лапкой бедро девушки и заглядывая ей в лицо. Симса чувствовала, что Засс ждет похвалы, подтверждающей, что она все сделала хорошо и правильно. Она взяла Засс на руки, прижала к себе и тихонько запела, почесывая маленькую головку позади полузакрученных антенн. Почти закрыв глаза, Засс мурлыкала от удовольствия.
— Они вернулись.
Симса вздрогнула и оглянулась. Том перевернулся на живот и опирался подбородком на сложенные руки.
— Да, вернулись, и я думаю, что они сделали это… — И Симса передала то, что узнала из неустойчивого контакта с мозгом Засс, а затем задала вопрос:
— Если сигнал поставлен и его сообщение идет, когда приземлиться твой корабль? Вовремя?
— Будем надеяться. — Безмятежность его лица сменилась хмуростью. — Это уж как пошлет судьба.
Как пошлет судьба. Старые, старые слова жителей Нор. Она всегда жила по ним. Иногда человек может слегка подтолкнуть судьбу, как они пытались это сделать. Остается посмотреть, что получиться. А пока… что у них самих впереди?
Том смотрел на нее, словно она была так же чужда ему, как мозг зорсалов для нее.
— Что ты сделала там, в холле?
Что было правдой? Симса не знала, она работала с приспособлениями, которых не понимала, делала что-то, чего не могла объяснить. Но как-то надо было ответить Тому. У него будет множество таких вопросов, но как отвечать?
Медленно, вертя в пальцах скипетр и глядя больше на него, чем на Тома, она думала — почему я вообще должна отвечать? Не потому ли, что она вдруг почувствовала себя такой одинокой, зная, что нигде, даже среди далеких звезд она не найдет того, кто мог бы понять ее слово? Симса рассказала Тому о странном рождении двух других Симс, о том, как они действовали, но не по ее приказам, а как сами считали нужным, чтобы обеспечить ей безопасное существование.
Когда она окончила свой рассказ, наступило долгое молчание. Сначала она не хотела смотреть на Тома, боясь увидеть тень недоверия на его лице. Затем, поскольку молчание продолжалось, она не хотела увидеть худшее — утверждение, что она была чужой, вне контактов с людьми в этом времени и месте.
Наконец, отказываясь признать, что она чужая, вроде ожившей каменной фигуры из этого города, она заставила себя поднять глаза.
В его лице было удивление. Нет, она не хотела этого ни от кого, а тем более от Тома. У него были свои тайны, привезенные со звезд, были вещи, из— за которых любой житель Коксортала счел бы его чуть ли не полубогом. Чем же она отличается от него? Был когда-то народ, живший другой жизнью. У них не было ни антигравитационных ящиков, ни огнеметов, ни кораблей, но они имели в себе знание как идти другим путем. И мерилом знания человека являлось то, как он пользовался своими внутренними силами и как он жил.
Она снова заговорила, но уже не медленно, потому что ей не надо было подыскивать слова для описания тех вещей, которые были странными, опасными и новыми для нее самой. Теперь это была в какой-то степени просьба, хотя Симса никогда не позволяла себе просить, даже у Фривер, того, чего ей больше всего хотелось — найти кого-то достаточно близкого, чтобы беспокоиться, где он находиться, каково ему живется в мире.
— У тебя есть нейтрализатор тяготения, — ее тон казался ей самой резким и вызывающим, но она не стала изменять его, желая дать понять Тому, что она сравнивает его образ жизни со своим — и все те торговцы смертью, — она указала на туман, кружившийся над ними, — ты говорил о «талантах» мозга, могущего встречаться с другим мозгом, и прочих чудесах. Миров много и народов много, не так ли? И молодых, и старых. У всех были взлеты и падения. Я не знаю, почему родилась способной взять это из того запаса знания, что хранился здесь. Я уверена, что это может оказаться тяжелым грузом, который я добровольно принесу другим, если смогу. Но можешь ли ты отдать свои руки, свой мозг, то, что составляет твою жизненную сущность, кому-то другому?