– Малодушный поступок еще можно попытаться исправить, пока он не превратился в предательство. Вы, Павел Викентьевич, не сочтите за труд, свяжитесь со мной в самое ближайшее время. Мне хотелось бы с вами поподробней поговорить о событиях тех давних лет. Вот вам мой личный мобильный, – протянул он вырванный из блокнота листок Чегодайкину.
– Хотите привлечь прежнее руководство Минздрава? – сразу сообразил Павел Викентьевич.
– Да, – не стал отпираться Николай Павлович. – И его привлечь, и нынешнее руководство «Герофарма», хоть вы и говорите, что они всего лишь конечное звено в цепи. Нужна публичная порка для тех, кто на примере АО «Кавминстекла»16 все еще не понял, что находясь в России нужно выполнять российские законы.
– Что вы хотите этим добиться? – не понял Чегодайкин.
– Чего добиться? – переспросил Тучков и тут же ответил. – Конфискации предприятия.
– Но это в будущем негативно скажется на наших отношениях с партнерами! – ужаснулся робкий министр здравоохранения, уже представивший, как будут рушиться годами отработанные связи с зарубежными поставщиками.
– Да что вы так разволновались, Павел Викентьевич? – довольно резко, чего от него никто не ожидал, высказался Глазырев. – Белый свет не сошелся на европейских и американских производителях. Те, кто поумнее будут, а их большинство, понимают, что лучше играть по правилам привлекательного рынка, чем ввязываться в санкционную войну с непредсказуемым итогом.
– Вы так говорите, Сергей Юрьевич, как будто Третья Мировая война уже на пороге, – поежился Чегодайкин.
– Вынужден вас разочаровать, милейший Павел Викентьевич, – вмешался в перепалку Афанасьев, – но Третья Мировая война уже перешагнула порог нашего дома.
– Да, но ведь пока ни они по нам, ни мы по ним еще не бабахаем ядерными боеголовками!
– «Обязательно бахнем! И не раз! Весь мир в труху!.. Но потом»17, – зло хохотнул Рудов и от его зловещего смеха мурашки побежали по спине абсолютно мирного человека по фамилии Чегодайкин, который, ну, никак не Марат Казей.
Решив разрядить накаленную обстановку, грозившую перерасти в нечто большее, чем спор на профессиональные темы, Верховный обратился к министру здравоохранения:
– Давайте, все же вернемся к основной теме нашего разговора. Так, что вы там говорили про завод в Серпуховском районе?
– Ах, да, – спохватился Чегодайкин, вовремя поняв, что в стае волков, надо выть по-волчьи или хотя бы не блеять бараном во избежание дурных последствий для себя. – Так вот. Завод находится на консервации. Расконсервировать его и запустить производство инсулина не на основе поджелудочной железы свиней, как это было в Советском Союзе, а основываясь на генно-инженерных технологиях, думаю, будет не слишком проблематично. Зато мы получим отечественное производство мощностью до 350-ти миллионов доз в год, что более чем на 85% покроет наши потребности. Правда…
– Что?! Говорите, не стесняйтесь. Здесь все свои, – подбодрил его Афанасьев, видя заминку со стороны министра.
– Правда, это вконец испортит наши отношения с этими тремя монополистами, оккупировавшими наш рынок, ведь условием их поставок, как раз и было замораживание этого проекта. Но тут уж выбирать не из чего. Отношения и так уже испорчены – дальше некуда после объявления нам эмбарго, – развел он пухлые ручки в стороны, как бы признавая неизбежность дальнейшей конфронтации.
– Отлично. Я рад, что вы все же прониклись пониманием сложившейся обстановки, – без улыбки ответил Афанасьев. – Но я вижу в ваших глазах какую-то недоговоренность. Нужны дополнительные ассигнования? Я ошибаюсь?
– Нет. Расконсервирование и запуск не потребуют больших вложений. Но как бы вам это объяснить попонятней, – опять замитусил Чегодайкин.
– Вы говорите. А мы уж как-нибудь постараемся понять.
– Нельзя ли будет провести эту операцию не по нашему ведомству? И переподчинить его, хотя бы все тому же Министерству обороны, в качестве оборонного предприятия, что, по сути так оно и есть?
– Ага, – сразу раскусил его Верховный. – Хотите и на этот раз остаться в стороне?
– Просто не хочу обрубать все концы, – не стал вилять Павел Викентьевич. – Вдруг Третья Мировая закончится и возникнет необходимость в примирении?
– Я вас понял. Хорошо. Я думаю, что мы сможем пойти вам навстречу в этом вопросе. Но все равно, так или иначе, вашим специалистам придется участвовать и в разработке техрегламента и в налаживании выпуска продукции. Хотя бы на первоначальном этапе.