— Кайла, милая, как думаешь… может немного прогуляемся с малышом в коляске?
На улице было очень красиво, и Кейн уже был готов покушать, а потом вздремнуть, чтобы я могла сделать кое-какие дела. Я подумала, что немного свежего воздуха поможет Кейну лучше спать. Она была взволнована, и мы решили прогуляться по кварталу. Как только я пристегнула его и надежно усадила в коляску, мы взяли ключ, заперли за собой дверь и пошли по боковой дорожке. Кайла рассказывала мне о картине, над которой она работала для своего отца, и о том, как она не могла найти свой фиолетовый карандаш... она нашла синий, но ей нужен был фиолетовый. Я была так поглощена ее рассказом, что даже не заметила грузовик, который только что свернул на дорогу через улицу. Мы были всего в трех домах от нашего дома, когда я услышал свое имя.
— Сэмми… привет. Как ты?
Не может быть… вы, должно быть, шутите.
Тони стоял у своего грузовика, припаркованного в гараже в доме, расположенном от нашего по диагонали. Воздух покинул мои легкие, я не могла заставить ноги двигаться. Он переходил улицу на пути ко мне. Кайла передвинулась мне на бок.
— Мама, кто это?
Ей было легче называть меня мамой, как она называла свою настоящую мамочку, так что я не чувствовала себя вправе поправлять ее.
— Все в порядке, дорогая, пойдем.
Я начала продвигаться вперед, но он не понял намека.
— Это твой ребенок… ух ты. Когда ты родила… его?
Он наклонился и заглянул в коляску и вытянул руку, как будто собирался коснуться его лица.
— Не трогай! — Это все, что я смогла выдавить, и он перестал протягивать руку.
— Ты здесь живешь? Я переехал в тот дом примерно неделю назад. Он в самом деле симпатичный, ты должна как-нибудь зайти и посмотреть.
Ага, конечно, такого не будет. Мне нужно было пресечь это и быстро.
— Слушай, Тони, на самом деле то, что мы видимся, не значит, что мы должны разговаривать. На самом деле нам не стоит общаться, нам стоит притвориться, что мы друг друга не видим. Мне пора.
Мы возобновили движение.
— Твой парень не может смириться с тем, что ты со мной разговариваешь… Боится, что украду тебя? Переживает, что, находясь рядом со мной, все твои старые чувства вернутся?
Я его просто проигнорировала и продолжила идти. Разговор с Уэсом, который, как я знала, мне придется вести позже, будет напряженным.
Когда Уэс зашел, ужин уже стоял на столе.
— Привет всем. Как хорошо оказаться дома. Как прошел ваш день? — Он подошел ко мне и оставил поцелуй на шее. — Привет, детка. Я скучал по тебе. Как дети?
Я повернулась лицом к нему и нежно поцеловала.
— Наш день прошел хорошо, но теперь, когда папочка дома, должна сказать, что день стал куда лучше.
Мы разделили еще несколько поцелуев, и он побежал наверх, чтобы принять быстрый душ.
После ужина я планировала поговорить с ним о Тони, как только дети заснут, и мы останемся наедине. Когда дети были выкупаны и уложены, я направилась в сторону нашей спальни. Он сидел на краю кровати и выглядел напряженным.
— Что случилось, малыш? Ты устал?
Я встала напротив него, положив руки ему на плечи. Он потянулся и притянул меня к себе, глубоко целуя и прижимая ближе, откидываясь на кровать. Я не остановила его, когда он целовал меня, переворачивая и нависая сверху. Мы лежали там, забавляясь, как подростки. Он остановился и посмотрел мне в глаза. Я уже собиралась спросить, почему он остановился, когда он сам решил рассказать, что у него на уме.
— Сегодня появилась Сара… на работе. Думаю, она приехала в старую квартиру, но, обнаружив, что меня там нет, она м-м-м… пришла взглянуть на меня. Она так взвинчена. Выглядит ужасно со свалявшимися волосами и весом около девяноста фунтов. Уверен, она неделю не принимала душ. Я подумал, что она хотела увидеть МаКайлу или спросить, как она… но не спросила… Она просто, она ах… Она продала дочь… просто продала ее.
Мгновение я ошарашено смотрела на него. Что он имел в виду, сказав, что она продала МаКайлу?
— Уэс, ты сбиваешь меня с толку. Что ты имеешь в виду?
Он снова нежно меня поцеловал.
— Детка, ты невероятная женщина. Ты любишь мою малышку больше, чем ее любила собственная мать. Ты позволяешь ей чувствовать себя особенной и любимой. Сара отказалась от прав на Кайлу. Больше у нее нет законных прав на нее. Только это стоило две тысячи долларов. Можешь в это поверить? Две тысячи долларов, и она подписала документы, ушла, не задавая вопросов. — Я могла утверждать, что он по этому поводу испытывал противоречивые чувства. — Вначале, Сэм, я чувствовал злость и хотел послать ее после того, как она спросила о деньгах. В смысле именно это она и сказала: «Если дашь мне две тысячи долларов, я отдам тебе МаКайлу, и ты больше никогда меня не увидишь». После того, как обдумал все, понял, что это, вероятно, самый мой лучший поступок. Поэтому позвонил адвокату и после остановки в банке мы встретились у него в офисе. Не прошло и часа, как я передавал ей деньги, и документы уже были подписаны. Все закончилось!