— Дай — ка угадаю, — протянул отец. — И они пришли сюда, чтобы вовлечь тебя в свои подозрения о намеренном акте терроризма.
— Что? — Дилан посмотрел на него и выпрямился. — Нет, — он нахмурился, пока отец потягивал напиток. — Нет, они…
— Они, — перебил Холт, — пересмотрели камеры на мосту и не увидели ничего подозрительного, а потом подумали: «Хм, может парень, что сделал это, вдруг ощутил угрызения совести и решил позвонить».
Сердце Дилана сжалось. Он подозревал проблемы, но обвинение в терроризме?
— А теперь, — продолжил Холт, — я позвоню своим в полицейском департаменте Ванкувера, чтобы они не арестовали моего сына, который снова жалко пытался привлечь внимание.
Дилан смотрел, рука приклеилась к дверной ручке.
— Тебе, вроде, куда — то было нужно, — Холт осушил остатки напитка.
Глава 5
Плацебо
Несмотря на яркие краски, что медсестры добавили в честь весны, больница казалась сегодня особенно мертвой. Может, дело было в синтетическом запахе лекарств и дезинфекции в воздухе. Или в ощущении беспомощности, пропитавшей каждый дюйм этого места.
С букетом белых лилий и маленькой книгой в руке Дилан повернул за угол и пошел по узкому коридору.
Он пришел к предпоследней двери справа, спрятал цветы и книгу за спиной, провел рукой по волосам и кашлянул.
— Уборка, — он постучал в дверь, а потом услышал милый смех на другой стороне.
Он широко улыбнулся и вошел в комнату.
Она была там, светлая и хрупкая, выглядя еще меньше на скромной кровати, чем когда он в последний раз навещал ее. Лиз, маму Ромера, наверное, самого сильного человека из всех кого он знал.
— Ну как жизнь, Лисбон? — он закрыл за собой дверь.
— Дважды в неделю? — она просияла, пока Дилан подходил. — Люди не так поймут.
— О — о, так им и скажите, — Дилан склонился и поцеловал ее в лоб. — Во всех шикарных подробностях.
Лиз рассмеялась.
— Где Роми?
— На работе.
— Почему ваши визиты не пересекаются? Не помню, когда я видела вас в комнате вдвоем.
— Потому что я хочу быть с вами один, — Дилан хитро вскинул брови, и Лиз покачала головой с широкой улыбкой на лице.
— Что у тебя там? — она кивнула на цветы, что Дилан все еще держал за собой.
— Ничего, — невинно покачал головой Дилан. — Трусы поправляю.
Смех Лиз оборвался от хрипа, ее плечи затряслись. Когда она снова открыла слезящиеся глаза, перед ней был большой букет любимых цветов.
— О — о — оу, — протянула она, Дилан устроил букет в ее ладонях. — Диллибоб…
— О, это еще не лучшая часть.
Лиз подняла голову, и Дилан протянул книжку. При виде названия ее улыбка чуть увяла, а потом она снова рассмеялась.
— Боже, — она притянула книгу ближе, качая головой из — за того, что Дилан дописал к названию шариковой ручкой.
«ИСЦЕЛЯЮЩАЯ СИЛА ИСКУССТВА газов».
— Ты шутишь, — посмеивалась она.
— Ага, в книге было мно — о — ого ошибок, — сказал Дилан, — но не переживайте. Я ее вычитал и все исправил.
— Мне жаль автора, — Лиз отдала книгу, чтобы Дилан добавил ее к ее растущей коллекции.
— Эй, я сделал ей одолжение, — Дилан опустил книгу на столик рядом с ванильной свечой, которую он принес на прошлой неделе. — Вы не представляете, как дорого стоит профессиональная редакция.
— Уверена, она это оценит, — Лиз коснулась щеки Дилана.
Он прижал ладонь к ее ладони, и ее тепло впитывалось в его кожу. Он пытался растянуть это мгновение в вечность.
— Как дела с твоей девушкой?
— Честно? — он опустил свою руку с ладонью Лиз, нежно поглаживая ее. — Я серьезно подумываю расстаться с ней.
— Почему? — Лиз смотрела на него как влюбленная с разбитым сердцем.
— Она хочет, чтобы я перешел на диету без глютена.
Она рассмеялась.
— О, это ужасно.
— Серьезно. Жизнь без хлеба? — Дилан закрыл глаза и покачал головой, уголки губ опустились.
— А как учеба?
— Скучно. Подавляюще. Фу, — он пожал плечами.
— Потому что ты изучаешь не то, что любишь.
— Вы не видите во мне предпринимателя?
Лиз слабо тряхнула головой.
— Это не ты.
Улыбка Дилана чуть смягчилась.
— Тогда что?
— Что — то глубже. Бизнес — это только деньги.
— Глубже… — он задумался. — Работник канализации?
Лиз рассмеялась.
— Может, инструктор подводного плавания, — сказала она, задумавшись. Она тяжелой рукой коснулась щеки Дилана, смотрела на него, как озеро на солнце. — Ты был бы рыбкой — клоуном, — сказала она, взгляд был далеким. Сердце было не здесь.