Глава 9
Иллюзорная корреляция
Дилан шел по людным улицам по соседству. Он пересек дорогу среди ленивых машин, влился в толпу, направляясь к дому Алекса.
Он все еще ощущал хватку отца на шее, слышал его строгий голос в ушах. А еще он знал то, чего не знал его отец: Ромер не глупый, и он не стал бы все портить, болтая.
«Ему придется подождать», – он прошел к дверям дома Алекса и нажал на кнопку домофона.
Дилан вышел из лифта и направился к квартире Алекса. Он улыбнулся приоткрытой двери и вошел.
Хотя место выглядело как обычно, было в нем что–то волшебное. Может, в том, как дышали светом окна. Или в том, как тепло света смешивалось с прохладными тенями оттенков фиолетового. Забавно, как чья–то квартира может ощущаться домом сильнее, чем своя.
– Алекс? – Дилан добрался до гостиной.
– На кухне, – отозвался Алекс из дальнего конца.
– Ты вообще используешь остальную квартиру? – пошутил Дилан, проходя мимо большой библиотеки, слушая смех Алекса, пока приближался. – Что такое? – он вошел на кухню. – Ты купил новую эспрессо–машину?
– Разве она не красавица? – Алекс просиял, наливая молоко в сосуд.
– Я переживаю за тебя, – Дилан сел на стул с высокой спиной за белым мраморным островом на кухне.
– Ты еще не видел, что она умеет, – Алекс вставил сосуд в машину, нажал кнопочку и выпрямился, пока машина вспенивала молоко.
Пока Алекс радовался новой игрушке, как ребенок рождественским утром, Дилан мог думать лишь о том, как мужчина, что не был ему родным по крови, мог любить его больше, чем собственный отец. И вдруг седые пряди среди темных кудрей Алекса стали казаться не последствиями времени, а результатом воспитания сломленного ребенка.
Дилан вряд ли мог отплатить этот долг.
– Что? – Алекс поднял голову с тенью улыбки.
– Ничего.
– Выкладывай, – Алекс прижал ладони к мраморной поверхности.
– Ничего. Просто думаю, как ты выглядишь как современная версия двадцатых лет.
– Посчитаю это комплиментом, – гордо сказал Алекс на пути к шкафу с тарелками. Он схватил с крючков внутри пару фарфоровых чашек и прошел к стойке. Он осторожно опустил их на блюдца, уже ждущие их на большом деревянном подносе.
– Ждешь кого–то? – спросил хитро Дилан и вскинул брови, когда Алекс поймал его взгляд. – Даму, наверное?
– Опять ты об этом? – Алекс поставил одну из чашек в эспрессо–машину и нажал другую кнопку.
– Ты заслуживаешь любви, Алекс, – дразнил его Дилан.
– Я неплохо справляюсь, – улыбнулся Алекс. – В чем дело? Просто визит, или мне нужно стать серьезнее?
– Не знаю, как насчет серьезности, но сесть не помешало бы.
Улыбка Алекса чуть увяла от этого.
– Видимо, дело в том, что ты перестал принимать лекарства?
– Папа заходил? – Дилан отклонился на стуле, мрачнея.
Алекс кивнул.
– Хотел знать, что ты рассказывал мне о кошмаре.
Дилан смотрел на приподнятые брови Алекса и тонкие губы, а потом опустил взгляд.
– Представь его удивление, когда я сказал ему, что понятия не имею, что ты без лекарств.
Дилан опустил голову и покачал ею из–за отца.
– Когда?
– Он заходил около часа назад. Но я уже знал.
Дилан поднял голову и увидел тень улыбки на губах Алекса.
– Как? – спросил он.
– Кроме того, что ты ужасный актер?
Дилан выдавил смешок, повеселев.
– Я думал, ты расстроишься сильнее, – он склонился и уперся предплечьями в мрамор.
Алекс с улыбкой вытащил из эспрессо–машины чашку. Он отцепил сосуд с молоком и принялся вливать его в чашку с ловкостью профессионального баристы.
– Терапия – не заставить пациента делать по–твоему, – он помахал сосудом. – Это помощь в поиске ответов, которые им нужны. Я полагаю, ты остался бы на лекарствах, если бы они работали, – он довершил латте красивым листочком и опустил чашку на блюдце.
Дилан выдохнул носом.
– Вот бы отец так думал.
– Твой отец бывает… – Алекс вставил в эспрессо–машину вторую чашку и нажал кнопку. – Он гениальный, но очень упрямый.
– А то я не знаю.
Алекс поднял голову.
– Он тебя любит.
Улыбка Дилана пропала. Его отец, может, когда–то и любил его, но…
– Больше нет.
– Любит. Он не знает просто, как это показать.
Дилан потер лоб большим пальцем.
– Так зачем ты здесь? – спросил Алекс.
– Думаю… – Дилан сглотнул. – Думаю, сны пытаются мне что–то сказать.
– Например? – Алекс принялся за второй латте.
– Не знаю… Но то, что они сбываются, заставляет меня думать, что, – он вспомнил Жнеца, – что они могут быть предупреждениями?
– Дилан… – Алекс опустил вторую чашку на блюдце, взял поднос и пошел в гостиную.
Дилан пошел за ним, надеясь.
– Мы строим предположения на испытанном опыте, а не на объективных фактах, – Алекс склонился и опустил поднос на винтажный сундук, который служил у него кофейным столиком. – Потому мы хорошо мыслим об относительном, а не об абсолютном.
– О чем ты?
– Твой первый сбывшийся сон, – Алекс устроился в бордовом кожаном кресле, где всегда сидел.
– Ты про крушение самолета, когда мне было шесть? – Дилан сел напротив Алекса на диване.
– Это тебя сильно ранило. Стало твоим якорем. После этого ты боялся всех снов, считая, что им суждено сбыться.
– Это не выдумка, Алекс, – сказал Дилан. – Они сбывались.
– Это зовется склонностью подтверждать точку зрения – поиск только тех фактов, что подтверждают подозрения.
– Я ищу все факты. Во всех своих снах. Даже в тех, что еще не сбылись.
– Еще не сбылись, – отметил Алекс ахиллесову пяту Дилана. – Видишь? Ты сказал «еще не», потому что ожидаешь, что будущее совпадет с ними. Стоит поверить в это раз, и ты будешь верить дальше.
– Даже если превращаю свою жизнь в ад?
– Даже тогда, – Алекс схватил кофе с подноса.
– Слушай, – Дилан взял себя в руки. – Знаю, ты думаешь, что я выдумываю на пустом месте…
– Нет, это делает твой папа, – он сделал глоток напитка. – Я восхищаюсь твоими стараниями в попытках понять ситуацию. Но, Дилан, мир удивительно сложен. Как бы сильно мы ни пытались, мы не поймем всего. У нас нет познавательной способности… – он замешкался и опустил взгляд.
– Я знаю, где пределы того, что я могу понять. Но, если кто и может понять значение моих снов, то это я.
– Так зачем ты здесь? Для кофе?
– И компании, – Дилан улыбнулся и взял свой латте. Он посмотрел на волны белого и коричневого. На крохотные пузырьки пены. – Говорите, нужно это бросить? – спросил он.
– Просто… не думаю, что стоит подвергать себя боли, чтобы понять ее источник.
– Верно, – сказал Дилан бесстрастно и сделал глоток.
– Слушай, я понимаю, почему ты не можешь сдаться. Понимаю. Всем нам хочется держать все под контролем. Но парадокс в том, что само это желание контролирует нас, делая нас жалкими.
– И что за варианты у меня есть?
– В твоем случае можно или застрять в не решаемой проблеме, или двигаться дальше.
– Куда?
– К жизни, – сказал Алекс, словно это было так просто. – Совпадение или нет, но сны не должны диктовать тебе, как думать и действовать.
– Но какую жизнь я могу получить?
– Ту, где не нужно будет постоянно оглядываться за угол, ожидая, что произойдет что–то ужасное.
– Ты хочешь, чтобы я принимал лекарства?
– Это твой выбор. Я просто пытаюсь помочь тебе решить, что важнее: поиск ответов, которые можно и не найти, или умиротворение разума?
– Но лекарства ничего не остановят, Алекс. Просто я перестаю видеть, что грядет.