— Чем именно? — спросил я, чтобы разобраться в странном «оттенке» хорошо знакомой эмоции.
Блоггерша пожала плечами:
— Для того, чтобы выглядеть более-менее достойно, вам, мужикам, достаточно побриться, причесаться и одеться. Все эти процедуры настолько просты, что не требуют высокой квалификации исполнителя.
— У-у-у… — сообразив, к чему она клонит, застонала Росянка. И заставила подругу расплыться в «злобной» улыбке:
— Ты угадала! Вам с Олей это необходимо. Так что после возвращения из Вегаса я начну загонять вас на обязательные процедуры…
С полудня и до пяти часов дня особых встрясок не было — мы вкусно пообедали, полчасика поболтали с Линдой, которая за неполные сутки пребывания в Лас-Вегасе успела не только переделать море дел, но и соскучиться, как следует постреляли в тире, спустились к открытому бассейну и устроили чемпионат команды по водному поло. А в четверть шестого мне позвонил Горин, сообщил, что уже в Лос-Анджелесе, идет от самолета к «конверту» и вот-вот вылетит в нашем направлении…
…Конвертоплан Алексея Алексеевича показался со стороны материка только через сорок минут после звонка. Оценив режим снижения «Гнева», я без особой спешки выбрался из бассейна, вытерся полотенцем, влез в шлепки, подхватил со стола смартфон и поплелся к площадке приземления. Пока обходил особняк, машина, вне всякого сомнения, двигавшаяся на автопилоте, успела зайти под ветер и приблизиться к вершине Восточного Утеса. Так что я чуть-чуть ускорился и добрался до конца дорожки в тот самый момент, когда на только-только опустившийся трап выбрался улыбающийся… Дорохов!
— Привет, Денис! — весело поздоровался он, спустился по ступенькам, вручил мне металлический кейс, дал понять, что это аналог девайса, полученного от Джеральда Миллера, и продолжил играть. То есть, перекинул модный кожаный портфель в левую руку, от всей души пожал мою ладонь и подколол: — Судя по выражению лица и форме одежды, турнир, до которого осталось всего ничего, тебя нисколько не напрягает!
— А должен? — в унисон ему поинтересовался я и пожал протянутую руку.
— Судя по тому, что творится в Сети и в большинстве букмекерских контор планеты, просто обязан! — хохотнул министр обороны, сделал два шага в сторону, чтобы дать мне возможность поздороваться с Гориным, и продолжил отжигать: — Хотя о чем это я? Если тебе напрочь сорвало крышу от приступа юношеской самоуверенности, то о каком волнении может идти речь?
— Действительно! — согласился я и уставился в темный проем.
— Марина с детьми остались дома… — отвечая на незаданный вопрос, сказал Алексей Алексеевич и мотнул головой в сторону грузового люка: — А мы с багажом. Тяжеленьким. Желательно поднять транспортер.
Я влез в телефон, нашел нужную программу, вывел на экран картинку с камеры, позволяющей ориентировать ленту по направлению и высоте, задал нужные параметры и ткнул в иконку подтверждения. Часть травяного ковра, примыкающего к площадке приземления, приподнялась и отъехала в сторону, на поверхность «выглянула» первая секция механизма, здорово облегчающего жизнь, и секунд за пятнадцать дотянулась до нижнего края люка. А еще через минуту-полторы мы с Алексеем Алексеевичем передвинули на нее два огромных пластиковых термоконтейнера весом килограммов по шестьдесят каждый и спрыгнули на траву.
— В них осетинские пироги… — на полном серьезе заявил он, как только обе «коробочки» исчезли с наших глаз. — Точнее, полуфабрикаты ручного приготовления. А файл с описанием необходимого температурного режима и чем-то там еще у меня в планшете.
— Зачем⁈ — ошалело выдохнул я и получил более чем логичный ответ:
— Захотелось! А у тебя на острове тусуется такая толпа, что одним пирогом ее хрен прокормишь…
Это заявление оказалось пророческим: за ужином толпа из восемнадцати человек умяла четырнадцать килограммовых пирогов с картошкой и сыром, а пятнадцатый пал смертью храбрых под вилками и ножами Мадонны и ее лечащего врача! Сожрали бы и больше, но тарелки опустели, а отправлять девчонок на кухню по второму разу мы не захотели, так что заполировали эти вкусняшки чаем с вареньем. И разошлись. В хорошем смысле этого слова — летуны заявили, что им надо подготовить конвертопланы к раннему вылету и умотали в ангар, Алексей Алексеевич захотел пообщаться со спортсменами тет-а-тет и увел их куда-то в сторону лагуны, а вояки просто испарились.
Еще через пару минут из-за стола свалила Кнопка. Вроде как проверить загрузку посудомоечной машины. А следом за ней со своих мест повставали и Голикова с Рыжовой, которым срочно потребовалось довести до ума какую-то хрень на моей официальной страничке.
— Здорово у вас тут… — проводив их взглядом, негромко сказал Юрий Федорович. — Тихо, спокойно, тепло. Но я бы все равно перебрался в дом. Чтобы обсудить пару-тройку конфиденциальных вопросов.
Намек был понятнее некуда, и мы с Аней подняли его в так называемую зимнюю гостиную — застекленное помещение, из которого открывался сумасшедший вид на океан.
Опустившись в чертовски уютное кожаное кресло, положив на край журнального столика кожаный портфель, с которым не расставался с момента прилета, и отказавшись от спиртного, Дорохов некоторое время любовался белыми барашками на волнах, а затем повернулся к нам с Росянкой:
— Как выяснилось в первых числах ноября, компания, которая толкала Грибушина к вершинам власти, изначально рассчитывала посадить его на мое место и заняться торговлей оружием. Однако новость о скором слиянии стран Большой Десятки в одно государство заставила их переиграть свои планы и раскатать губу на должность руководителя Службы Специальных Операций Объединенной Земли.
— А вас, наверное, решили убрать… — сообразив, к чему он клонит, продолжил я. — Чтобы избавиться от самых опасных конкурентов и занять максимально высокую стартовую позицию.
Наш собеседник утвердительно кивнул:
— Да, нас. То есть, и меня, и Еремеева! Но ты забыл добавить в последнее предложение словосочетание «Как можно быстрее». А ведь именно спешка заставила этих деятелей совершить несколько мелких ошибок, которые, в конечном итоге, позволили нам раскрутить всю цепочку, собрать железную доказательную базу, задержать обе группы исполнителей, предъявить обвинения всем восьми заказчикам запланированных убийств и добиться семи чистосердечных признаний. Кстати, сам Грибушин оказался не при делах — его использовали втемную. Но он загремит под фанфары сразу по нескольким статьям УК РФ, в число которых входят сто тридцать первая, сто тридцать вторая и сто тридцать третья. Что, вне всякого сомнения, превратит его жизнь за решеткой в ад.
— Ничего, ему полезно! — мстительно ощерилась Аня.
— Полностью с вами согласен… — без тени улыбки заявил Дорохов. — Поэтому о нем можно забыть и вернуться к предыдущей теме разговора. Вернее, к тому долгу жизни, который образовался у нас с Виктором Викторовичем.
Мы с Ростовцевой попробовали было заявить, что это мелочи, но куда там — он дотянулся до портфеля, достал из него файл с какими-то документами и протянул ей:
— Это вам, Анна Аркадьевна. От нас двоих. Квартира, на которую вы так и не смогли заработать за годы службы в «Яровите». Двадцать седьмой этаж жилого комплекса «Miracle», напротив квартиры Татьяны Леонидовны.
— Вы что, выселили еще одних моих соседей⁈ — не выдержал я.
— Ага! Предложили очень выгодный обмен. Правда, после того, как они съехали, затеяли ремонт, но он продлится максимум до середины января.
Не успела напарница оклематься от этого подарка, как Юрий Федорович загрузил ее снова, вручив орден Святого Георгия третьей степени. За тот воздушный бой, за который американцы наградили Берестова Серебряной звездой. Затем достал из портфеля еще одну коробочку и обратился ко мне:
— А это еще один «Георгий». Честно заслуженный Людмилой Олеговной Полуниной. Но мне почему-то кажется, что вручать его ей сейчас, скажем так, несколько несвоевременно.
Разобраться с той мешаниной чувств, которые во время этого монолога появились в его эмофоне, я не смог. Поэтому постарался ответить на весь спектр наиболее вероятных вопросов к Мадонне, но так, чтобы отбить всякое желание ее навещать: