Но за дверью оказалась веранда — широкая и, наверное, светлая днем, — отблески огня отражались в высоких окнах. На полках выстроились горшки и банки, на столе стояли позабытые кружки. Аник кивком указала на скамьи. Мы сели, а она наполнила четыре стакана темным напитком. Я сразу узнал этот терпкий, но легкий вкус, — можжевеловое вино, такое же, как в Атанге.
На самом деле, не так сильно здесь все и отличалось.
Аник смотрела на меня выжидательно, и я сказал:
— Я Эли, королевский волшебник. Это Джерри, стрелок нашего отряда. — Джерри приветственно махнул рукой и наконец-то затушил окурок в одной из пустых чашек. — А это Рилэн, он управляет нашей лодкой. — Аник все еще молчала, но смотрела внимательно, и я пояснил: — Мы можем перемещаться по воздуху, очень быстро. И у меня есть разные… разное волшебное оружие.
«У меня есть разные песни», — вот что я хотел сказать.
Аник покачала головой.
— Вы должны понимать… — Она говорила медленно, я почти видел, как она примеряет, отбрасывает и выбирает слова. — Никто не думал, что пришлют кого-то… связанного с магией. В столице, наверное, проще, но тут… народ до сих считает, что людям магия чужда.
«Магией занимаются враги, люди этим не занимаются!» Я слышал это много раз. В Атанге не меньше, чем в других местах. И чем младше я был, и чем слабее — тем чаще слышал. Нима слышала это до сих пор. Может быть и из-за этого она не стремилась покинуть Рощу.
— Как вовремя об этом зашел разговор, — сказал Джерри и залпом допил вино. — Можно еще вспомнить, что врагом может оказаться каждый, любой из нас.
Каждый, любой. Мы все знали это с детства — темный народ смешался с нами, многие сотни лет живет среди нас неузнанным, и в каждом доме, в каждой семье может таиться враг. Детей могут подменить в колыбели, и даже в королевском роду могут быть враги. Они сокрыты, живут как мы и ничем не выдают себя, и только когда настанет день войны, мы узнаем правду.
Мне было страшно, когда я впервые узнал об этом. Но это было давно. Страх мешает жить, я избавился от него, как, наверное, и каждый из нас.
— Зачем сейчас об этом? — спросила Аник. Она смотрела на Джерри и голос ее был таким же жестким, как и взгляд. — Пока вы в столице рассуждаете о том, что может случиться, враги уже нападают на нас открыто!
— Расскажи, — попросил я.
Аник вздохнула, на миг закрыла глаза, и заговорила вновь:
— Нападения на приграничные деревни. Каждую ночь. Цель выбирают без явного плана. Это может быть деревня, на которую нападали вчера, или та, на которую не нападали никогда. Никаких грабежей и никаких требований. Незнакомое оружие, сильные взрывы и тяжелые ранения — почти никто из раненых не выжил. Никто не видел нападавших — только тени и огни в небе. Они прилетают всегда по ночам. Мы разбились на отряды и патрулируем, но нас слишком мало. — Она вновь замолкла на мгновение, потом качнула головой и договорила: — Последние две ночи нападений не было. Видели белые вспышки в небе, но никто не напал.
Мысли, запыленные долгой дорогой, снова стали ясными, рвались на волю, а в груди звенел и разгорался азарт. Сколько я себя помню — я мечтал летать. А с тех пор, как покинул Рощу — я мечтал сразиться с врагами открыто.
— Мы тоже можем летать, — усмехнулся я.
— Уже стемнело, — сказал Рилэн. — Вылетаем?
Я кивнул и поднялся из-за стола.
Даже отсюда я чувствовал, как лодка просыпается и рвется в небо.
4
— Почему ты так торопишься? — спросил Лаэнар. — Еще только стемнело.
Я не могла остановиться — шла быстро, почти бежала, и Лаэнар не отставал от меня ни на шаг. Его сердце все еще билось в такт с моим, в словах было мое дыхание, а наши мысли смешивались, сплетались друг с другом. И я торопилась, чтобы не утерять это чувство — отправиться в битву сейчас, когда Лаэнар был моим продолжением. Чтобы мы были как две руки, держащие меч.
Не замедляя шага, я поймала его ладонь и сжала крепко.
— Я тороплюсь, потому что ты со мной.
— Я всегда с тобой, — ответил он.
Этот путь был слишком долгим — мы могли бы оказаться в ангаре почти мгновенно, влететь по отвесному колодцу, но эти пути были запечатаны, они откроются, когда начнется битва. Поэтому мы спустились на нижний уровень, где никто не жил постоянно. В коридорах было тихо, нам встретились лишь несколько младших, слабых звезд, — и сразу отступили в сторону, освобождая дорогу.