Лук, без сомнения, использовался, Однако есть все основания говорить о некоторой «непопулярности» этого, казалось бы, эффективного и дешевого средства вооружения. На основании анализа как инвентаря погребений, так и письменной традиции эпохи викингов складывается устойчивое ощущение некоторого презрения скандинавов к этому «оружию бедных». Возможно, что не последнюю роль здесь играло презрение к возможности убить противника дистанционно, не прилагая к этому особого воинского искусства и силы, возможно, более почетным и достойным признавался рукопашный бой. По крайней мере, иные объяснения выглядят менее убедительными. При этом в вендельских погребениях присутствуют связки стрел (без луков), подтверждающие традицию сбора ополчения или народного собрания — тинга — путем посылки стрелы с гонцом по хуторам (114; 298) (50; 43).
Наиболее демократичным видом рубящего и режущего вооружения являлась секира. Однако несомненно, что история развития боевых топоров в первом тысячелетии — история постепенного завоевания ими важного места в наборе оружия отдельного воина. Скорее всего железные боевые топоры на заре германского расселения не были очень популярны или, вернее, обладали популярностью среди отдельных племен. Так, известно, что типичным видом вооружения франков была франциска — вид топора, приспособленного для метания. Однако никакого доминирования секир среди других германских племен не наблюдается. Не затмевает она прочие предметы вооружения и в эпоху германского железного века Севера. Многочисленные изображения воинов вендельского времени, вооруженных копьями и мечами, как, впрочем, и аналогичный материал из погребений вендельских династов, свидетельствуют то же самое. С течением времени и возрастанием количества воинов в обществе «демократическая» и универсальная секира приобретает огромную популярность, становясь в эпоху викингов чрезвычайно массовым и этноопределяющим предметом вооружения для Скандинавии. Однако, вероятно, существовало разделение, согласно которому знатные воины, предводители дружин, все же предпочитали меч. Прозвище одного из конунгов Дании — Эйрик Кровавая Секира — исключение, подтверждающее правило. Однако играли роль и персональные пристрастия и умения: кому-то больше нравились и были «по руке» именно топоры.
Столь же широко распространен был длинный боевой нож — лангсакс или скрамасакс. Форма его варьировала от увеличенного обычного ножа (152) до мачете, расширяющегося к концу клинка (скрамасакс из Темзы) (210; 27).
Расцвет культа меча в Скандинавии приходится, несомненно, на эпоху викингов, что надежно подтверждается источниками — как письменными, так и археологическими. В представлении скандинава этой поры меч являлся живым существом со своей судьбой и собственным именем. В «Беовульфе» меч именуется «благородным», «знаменитым», «победным», «отменным», «искуснокованным», «лучшим в битве другом».
Одна из классических характеристик меча присутствует в эпическом наследии скандинавов. После двукратного испытания ударом по наковальне выкованного Регином меча Сигурд наконец получает от матери сломанный пополам конунгом Сигмундом клинок Грам:
«Она сказала, что он обещает быть славным воином, и дала ему меч. Тут пошел Сигурд к Регину и приказал ему починить меч по своему уменью. Регин рассердился и пошел в кузницу с обломками меча, и думает он, что трудно угодить Сигурду ковкой. Вот смастерил Регин меч, и, когда вынул он его из горна, почудилось кузнечным подмастерьям, будто пламя бьет из клинка. Тут велит он Сигурду взять меч, а сам говорит, что не может сковать другого, если этот не выдержит. Сигурд ударил по наковальне и рассек ее пополам до подножья, а меч не треснул и не сломался. Он сильно похвалил меч и пошел к реке с комком шерсти и бросил его против течения, и подставил меч, и рассек комок пополам. Тогда Сигурд весело пошел домой» (87; 15).