Выбрать главу

Он едва дышал и пытался остановить кровотечение, когда услышал, как рядом кто-то ахнул. В ярости он направил меч на того, кто помешал ему, намереваясь убить.

Но как только он заглянул в наполненные страхом ярко-голубые глаза, то заколебался. Глаза принадлежали ангельскому личику — с такими он не сражался.

Ее нос был немного большим для личика, как у феи, но он не отвлекал от ее красоты. Этот маленький изъян каким-то образом делал ее еще красивее. Ее светлые волосы были заплетена в тугую косу, но из нее выбивались кудряшки и обрамляли лицо.

Хотя она явно испугалась его, но все равно прикусила губку настороженно и начала медленно приближаться.

— Ты ранен?

Ошеломленный тем, что она не закричала и не убежала прочь, Малфас хмуро посмотрел на нее.

— Ты меня понимаешь?

Когда она подошла ближе, он обнажил клыки и зашипел, надеясь прогнать ее.

Вместо этого она замерла:

— Демон, я не причиню тебе вреда. Я целительница. Позволь мне помочь тебе.

Эти слова ошеломили его. Она — человек, зачем ей ему помогать? Они были по разную сторону войны. И ей следовало об этом знать. Такие, как он убивали людей сотнями, где бы не отыскали их.

Не жалея, не рассуждая и не колеблясь.

А она все равно стояла, опустив руки. Он не чувствовал никакого подвоха. Она казалось самым искренним созданием из всех, что он знал, хотя таких он знал не много. Большинство его знакомых были теми еще змеями, способными предать в мгновение ока.

— Пожалуйста… позволь помочь. Если тебя тут найдут, то позовут на помощь других, чтобы убить.

— А почему ты не позовешь?

— Лично мне ты ничего не сделал. Я не верю, что кто-то должен отвечать за поступки других, лишь за свои, — она подошла к самому кончику его меча, покрытого кровью поверженных врагов.

Лишь тогда она засомневалась, заметив это.

Малфас опустил меч и позволил ему выпасть из рук. Он сложил крылья и зашипел, потому что от этого стрельнул бок.

С самым нежным выражением лица, которое когда-либо предназначалось ему, она опустилась на колени и положила мягкую ладошку на его щеку. Его трогали так впервые в жизни. Целую минуту он не мог дышать, от захлестнувших его незнакомых чувств. А кожа ее пахла розами и медом — восхитительный запах, пробудивший в нем жгучий голод.

Но он не жаждал крови или костей. Он не знал, чего хочет от нее.

— У тебя жар.

Его поразило, что она не отпрянула от его неестественно-красной кожи и длинных оранжевых волос. Вместо этого она взяла его за лицо и не поморщившись заглянула в желтые демонические глаза, стирая кровь с его щек и губ.

— Можешь встать?

Он кивнул.

И к его величайшему изумлению она помогла ему подняться на ноги. Когда ее нежная ручка скользнула по его черным крыльям, чтобы поддержать, он пропал от ее доброты.

— Здесь есть пещера, в которой я играла в детстве, вон на том холме, — она мотнула головой в том направлении. — Туда никто не ходит. Люди думают, что там призраки. Там ты будешь в безопасности, и я смогу ухаживать за тобой и приносить еду.

— Не понимаю, зачем тебе помогать мне.

— Потому что ты нуждаешься в этом.

Он покачал головой.

— Ты меня не боишься?

— До ужаса.

Так и должно было быть. Он возвышался над ее хрупким человеческим телом. Ему ничего не стоило разорвать ее на кусочки и с помощью ее костного мозга и крови восстановить силы и залечить раны. Он разрывал мужчин в два раза больше ее, вооруженных, тренированных воинов.

И все равно она стояла рядом, безоружная. Ее единственной защитой было тонкое светло-желтое платье, через которое под лучами солнца просвечивалось ее тело. На ней даже не было украшений, с помощью которых она могла бы заколоть его.

Ничего.

Даже ее ногти были настолько короткими, что она бы не смогла его оцарапать. Она была беззащитна, как мышонок. Часть его хотела отведать ее крови, узнать, была ли она такой же сладкой, как пахла. Та же часть его души ненавидела ее за то, что она смела вот так стоять рядом с ним, за невинное доверие, как будто говорящее, что она знала, что он не причинит ей вреда.

Как будто она заставляла его проявить безжалостность. Он поклялся, что всегда будет таким, что никогда больше ничего не почувствует, останется глух к миру и его боли.

Она была его врагом, тем, кого пытался защитить его отец. Малфас поклялся с помощью своего меча и армии уничтожить каждого члена ее жалкой расы, увидеть, как исчезнет зараза, которой они и были.

Человечество… Слово отдавало горечью на его языке.