— Но ты сказал, что сейчас я не могу умереть.
— Да, как Малачай. Но если у тебя отнять Малачая…
— Я могу и умереть.
Калеб кивнул.
— Да. В прошлом лишь сын Малачая мог ослабить его. Но если кто-то или что-то нашло иной способ…
— Мне конец.
— Нам всем.
— Думаешь, поэтому пропал Аэрон?
Калеб пожал плечами.
— Не знаю. Я не смог его выследить. Как будто он исчез с лица земли. Не знаю, что с ним случилось.
Ника посетило неприятное чувство, но он от него отмахнулся. Аэрон бы за этим не стоял.
Нет. Просто голос Малачая внутри хотел ненавидеть всех вокруг. Никому не верить. Но откуда-то же это пришло. Как обычно, его нацелились уничтожить. Проблема в том, что он не знал, где искать врага. Если это был Грим, то он неплохо скрывался.
Если же кто-то другой…
То он попал, потому что они его не заметят, пока он не начнет действовать. И за последние несколько лет они выучили одно — такое не происходит без последствий.
В этот раз Ник молился, чтобы не лишиться головы. Или что еще хуже, чтобы не лишился головы кто-то из его близких.
Глава 6
— Видишь, милая, с ним все хорошо. Говорил же, что не позволю, чтобы с твоим мелким что-то случилось.
Ник смотрел, как в дверь входят Бабба и его мама. Чирайз Готье была такой крошечной по сравнению с Баббой, и у нее были светлые волосы и голубые глаза, освещавшие ее ангельское личико. На ней была черная футболка «Убежища» — места ее работы, она пролетела мимо Баббы к дивану, где сидели Коди и Ник.
Быстрее, чем он успел пошевелиться, она вцепилась в него мама-ниндзя осьминожьим захватом. Черт, для такой крохи она была очень сильна. Его мама могла бы справиться с Гераклом, не говоря уж о ребенке.
— Ма… дышать… не могу! Ты мне воздух перекрыла. Смерти моей хочешь. Ослабь хватку на своем бедном отпрыске, иначе ты его убьешь.
Рассмеявшись, она потрепала его по волосам, а затем поцеловала в лоб, проверяя температуру. Его мама никогда не использовала руку или стерильный термометр, как это делали нормальные матери.
Нет, Чирайз Готье всегда проверяла его поцелуями и щекоткой, заставляя подпрыгивать и повизгивать, как девчонку на глазах у его девушки или лучшего друга. Такое он не поощрял. Хотя Калеб обычно просто корчил рожицу, а Коди смеялась.
Но его матери было плевать на чувство достоинства и эго сына, отсюда его жуткий гардероб. А еще эта ее привычка трепать его за щеку, как будто ему все еще три, пока от его улыбки не появлялись ямочки.
— Ты немножко тепленький, Страшилка, но ничего страшного. Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, пока ты меня не задавила. Коди принесла мне домашку, — он показал ей книгу по Английскому. — Я почти все закончил.
Его мама пошлепала Коди по коленке.
— Спасибо, мисс Коди.
— Не за что, мисс Готье. Наш мальчик не может отставать. Иначе меня посадят рядом со Стоуном. Тогда придется застрелиться.
Она засмеялась и встала.
— Хочешь пиццу? — Ник указал на коробку на кофейном столике.
Его мама сморщила нос.
— Нет, и ты должен прекратить есть ее в таком количестве. Тебя разнесет, если не будешь следить за этим, — она отошла назад, чтобы забрать у Баббы сумку. — Я принесла тебе суп с куриной лапшой Хосе из «Убежища». Он сварил его для тебя. И Мама Ло передала тебе гумбо, думаю, Папа Медведь закинул туда медвежий коготь, хотя я сказала ему этого не делать.
Поблагодарив ее, Ник забрал сумку из «Убежища», открыл ее и рассмеялся.
— Они подкинули не только это, — он достал контейнер. — Мама Ло передала мне хлебный пудинг!
Широко улыбнувшись, он прикрыл его руками, чтобы не конфисковала мама.
— И я им не делюсь. Голодным хватит и другой еды.
Издав раздраженный звук, его мама встретилась с удивленным взглядом Баббы.
— Не знаю, что делать с этим мальчишкой.
— Что обычно… терпеть и любить. Ну, как видишь, он в порядке. Так мы идем ужинать?
Она прикусила губу и повернулась к Нику, приподняв бровь.
— Все нормально, ма. Коди и Калеб со мной понянчатся. Ты знаешь, они ответственные взрослые, и я не останусь один. Нас могут проверить Тетя Менни или Марк.
— Ты не работаешь вечером, Страшилка?
— Я уже позвонил Кириану и сказал, что заразился от Розы. Он не обрадовался, но убивать меня не станет.
Слава Богу Роза заболела, и у него появилось хорошее оправдание.
Она посмотрела на Калеба и Коди.
— Ваши родители не против, что вы немножко задержитесь вечером? Не хочу, чтобы у вас были неприятности. Мне нужно им позвонить?
Его бедная мама понятия не имела, что Калебу тысячи лет, и что его родители в буквальном смысле вышвырнули его в канаву спустя три минуты после его рождения.
Что же касается Коди…
Сейчас ее отец был в плену на Исчезающем острове в греческом Подземном мире, а мама спала вечным сном, как статуя в райской реальности Атлантов. Ее отец Стикс освободится лишь спустя несколько лет и гораздо позже сможет вернуть ее мать.
И так как единственный способ, освободиться для отца Коди — убийство Эша и открытие адских врат, благодаря чему в мир вырвется группа демонов, пытающихся возродить богиню разрушения…
То лучше им не спрашивать у него разрешение вообще ни на что. Сейчас Стикс был немного не в своем уме. Ему понадобятся несколько декад, чтобы успокоится, простить Ашерона с человечеством и понять, что не нужно нести жуткий конец миру.
— Все нормально, мисс Готье, — произнес Калеб особым тоном, который использовал только для нее, и Ник ценил это больше, чем знал Калеб. Для него много значило, что друзья заботились о его маме так же, как и он. Пусть они не всегда жили мирно и соглашались во всем, его мать все, что у него есть. И Ник живьем сдерет кожу с того, кто причинит ей боль или ранит ее чувства.
— Ладно, если вы уверены. Как я уже сказала, я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы с родителями. И уж точно не хочу, чтобы родители переживали за вас. Нет ничего ужаснее, чем не знать, где твой ребенок.
— Не волнуйтесь, мисс Готье, — Коди улыбнулась. — Мы приглядим за Ником дома. А вам отличного ужина. Ни о чем не переживайте.
— Народ, я не щенок. Я умею ходить, завязывать шнурки и все такое.
— Я в этом не уверен, — тихонько пробормотал Калеб. — У тебя шнурки развязаны весь день.
— Это называется модой.
— Это называется сломанной ногой, но кто я, чтобы исправлять твое халатное поведение. Я с радостью посмеюсь, когда ты упадешь и отобьешь… — Калеб посмотрел на Чирайз, как будто едва успел остановиться и не выругаться, — Зад.
Бабба рассмеялся.
Его мама лишь покачала головой и заговорила с Баббой.
— Дашь мне часок собраться, прежде чем заедешь?
— Если хочешь, можем пойти сейчас.
Она мило улыбнулась.
— Майкл, я бы с удовольствием приняла душ, смыла запах прогорклого масла с волос и сменила рабочую одежду.
— Зачем? Я считаю, что ты пахнешь очень хорошо, а выглядишь еще лучше.
Ник застонал.
— Эй? Полегче, а? Тут вообще-то сын, и он захлебывается своей желчью! Фу! Старики, вы такие гадкие!
Его мать посмотрела на него.
— Ешь свой пудинг молча… Не такая уж я старая! Мне чуть за тридцать. И тебе исполнится, не успеешь заметить! — она повернулась к Баббе. — Увидимся через час, — когда она потянулась, чтобы поцеловать его, Бабба увернулся.
Она пораженно уставилась на него.
Тот мотнул головой в сторону Ника.
— Пытаюсь не злить самого важного мужчину в твоей жизни.
— Я не смотрю, — проворчал Ник. — Меня уже итак стошнило. И ма, не хочу никакой трагедии, когда ты в следующий раз войдешь в комнату, а я невинно прижимаюсь к Коди. Потому что мы ничем не занимаемся, и я не хочу знать занимаетесь ли вы, так что не начинай ничего. Это все, что я прошу.
Она покачала головой и вздохнула.