— Благодарю вас, сэр Я оправдаю доверие. — Кричтон поклонился и вышел из каюты. Через некоторое время боцманские свистки возвестили о том, что он покинул флагман и поднялся на борт своей «Гадюки».
Сэр Джеффри долго стоял возле иллюминатора. Он думал о своем доме в Кенте, о Меррике и Эштоне и о том, что с ними сделает Кричтон, если ему посчастливится пленить их.
Глава 14
Было пять вечера, и стало совершенно темно.
Брендан насвистывал, шагая по заснеженным, холодным улицам Ньюберипорта. Он засунул руки в карманы, низко надвинул треуголку и уткнулся подбородком в шарф. Он волновался от радостного предчувствия, поскольку в его кармане лежало приглашение на обед от Эфраима Эштона. Отражало ли оно истинное гостеприимство морского капитана или было вызвано желанием услышать рассказ о восьми трофейных судах, которые «Пустельга» привела в порт Ньюберипорта, Брендан не знал.
Он улыбнулся, вспомнив, как сотни горожан громко кричали, пытались получить у него автограф, привлечь его внимание, молоденькие девушки так и висли у него на руках. Господи, и как Мэтью удалось пройти через это испытание, ведь он вернулся в порт с победой всего на несколько часов раньше Брендана, Во всей этой суматохе кто-то сунул ему в руку листок бумаги, как оказалось, приглашение самого Эфраима Эштона. После холодной жесткой койки, овсянки на завтрак и кофе с галетами даже воспоминания о пудинге Майры Эштон были приятны.
Брендан старался идти по следам, оставленным санями, чтобы не провалиться в глубокий снег. Ноги у него промокли и стали замерзать, но на душе было тепло. Он ускорил шаги. Где-то вдали послышалось лошадиное ржание и звон колокольчиков.
Неужели это Майра Эштон катается на своем сером красавце?
К тому времени когда Брендан добрался до дома Эфраима, его бриджи совсем промокли, в башмаках хлюпала вода, а плащ покрылся слоем снега. Но перед ним был дом, где в окнах горел яркий свет. И в этом доме была Майра.
У Брендана заколотилось сердце. Эта девушка была единственной, на кого он хотел произвести впечатление победой «Пустельги». Его не волновал восторг, который испытывал город по поводу добытых им трофейных судов.
Он заметил, как к дому, проваливаясь в снег, пробирался большой кот. Брендан бросил в него снежок и, конечно, промахнулся. Он не был таким метким, как его канонир Старр.
Продолжая смеяться, он наблюдал, как кот огромными прыжками добрался до крыльца и стал жалобно мяукать и царапаться в дверь. Дверь отворилась, на пороге показался Мэтью Эштон. Второй снежок Брендана попал Мэтту в лицо, свалив очки с носа.
— Сукин сын! — заорал Мэтт, стряхивая с лица снег. Он опустился на колени и стал нашаривать руками очки. Кот прошмыгнул мимо него в открытую дверь. — Ах ты, маленькая дрянь, проклятое кошачье отродье! Вот я тебя поймаю и задам тебе порку!
— Порку? — Брендан громко расхохотался, представив, как подслеповатый Мэтт будет гоняться за шустрым котом. — Хотелось бы мне посмотреть!
— Так это ты, Меррик?
— Нет, это Санта-Клаус! — продолжал веселиться Брендан. — Я принес тебе подарок на Рождество. Ты был хорошим мальчиком Мэтью?
— Подарок за то, что я сделал, или за то, что сделаю?
— Конечно, за то, что сделал, ведь будущее находится в руках Господа. Но тебе лучше установить с ним мир, пока ты не совершил ничего необдуманного, мальчик!
— О, я сейчас живо совершу необдуманный поступок! — воскликнул Мэтт, нацепив очки. Он стал торопливо лепить снежок. — Кстати, о мире. Это тебе пора просить его, ирландец!
Он бросил снежок и промахнулся.
— Говорят, что ты привел в порт сразу семь трофейных судов, это верно, ирландец?
— Нисколько.
— Я так и знал, что слухам верить нельзя.
— Их было восемь, парень.
— Восемь трофеев? — Мэтт стал готовить очередной снежок.
— Ну да, восемь! — ответил Брендан, поймав брошенный другом снежный комок. Мэтт с улюлюканьем кинулся в кусты возле крыльца и стал выглядывать оттуда, словно индеец.
— Мимо! — закричал он, после того как Брендан промахнулся. — Не представляю, как ты смог захватить столько судов, ты ведь мазила!
— Ты прав, я сам и не смог бы, но у меня есть замечательный канонир, который попадает в цель с первого раза!
Бах! Комок ударил прямо в грудь Брендана с такой силой, что он сел. Снег попал за воротник, по телу заструилась холодная вода. Старая рана заныла. Закашлявшись, Брендан прижал к груди руку и посмотрел на дверь. Там стояла Майра Эштон и лепила очередной снежок.
В голубом платье она напоминала морскую принцессу, такую красивую и хрупкую, что у Брендана перехватило дыхание. Он завороженно смотрел на нее. Невозможно было представить, что это та самая девушка, которая носилась по улицам в мужской одежде, ругалась, как матрос, которая сбила его своим конем. Да, рука у нее меткая!
Майра старательно долепила снежок, и ее рассчитанные, точные движения напомнили Брендану Старра, который тщательно проверял каждое ядро, прежде чем зарядить им пушку. Глаза Майры блестели, щеки раскраснелись от мороза. Сзади стояла Эвелина, которая следила за Мэттом.
— Ты еще не видел «Владычицу» после своего возвращения, капитан? — спросила Майра.
Брендан не сводил глаз со снежка, думая, кому он предназначается.
— «Владычицу»? Нет.
— Нужно обязательно посмотреть. Мэтт опять перекрасил голову женской фигуры, чтобы она была похожей на его новую подружку. У нее теперь рыжие волосы и зеленые глаза, да, Мэтт?
— Голубые глаза, черт возьми!
— Ах, простите! Я еще не успела разглядеть вблизи мисс Гринлиф.
Ее следующий снежок оказался крепким и страшным… Теперь уже Мэтт взвыл от боли и кинулся за хохочущей сестрой.
Вверху с громким стуком распахнулось окно, и раздался грозный голос Эфраима:
— Что здесь происходит?
В ответ раздался веселый смех. Окно закрылось.
— Что, черт возьми, происходит? — передразнила Майра и взглянула на Брендана, заметив в его глазах такую же неутоленную страсть, какая была в них, когда он впервые увидел «Пустельгу». Девушка улыбнулась, и для Брендана неожиданно ночь перестала быть холодной.
Мэтт вытер руку о штаны и затем протянул ее в знак приветствия.
— Заходи, Меррик! Мы очень рады твоему возвращению!
Брендан улыбнулся, и они вместе вошли в дом, раскрасневшиеся и запыхавшиеся. В доме ярко горели свечи. Слуга взял у Брендана мокрый плащ и шляпу, повесил шпагу, а Эвелина поднесла ему горячего грогу. Но он едва обратил на это внимание, поскольку не сводил взгляда с Майры, которая только что скрылась в столовой в сопровождении толстого полосатого кота.
Брендан слышал, как в столовой расставляли посуду, как там командовал Эфраим, оттуда доносились восхитительные запахи жареной индейки, пирожков с корицей, печеных яблок. И Брендан вдруг почувствовал, что ему все равно, смогла ли Майра что-то приготовить сама или нет.
Абигайль потрудилась на славу, и стол был уставлен отменными блюдами. Тут были и индейка с золотистой корочкой, и кукурузный пудинг, и пирожные, и клюква в сахаре, и оладьи в кленовом сиропе, и сыр, и растертые с сахаром яичные желтки.
В отличие от Эвелины Майра почти не притронулась к еде. Все ее мысли были заняты сидевшим рядом Бренданом. Он был так близко, что она чувствовала запах его мыла, сырой одежды, запах снега и моря. Он улыбнулся, сделал комплимент Абигайль относительно ее кулинарного мастерства, много смеялся и жестикулировал. Но Брендан, похоже, не замечал того, что Майра сидела рядом. Он ни разу не посмотрел на нее, не заговорил и изо всех сил старался не прикоснуться к ней. Но его застенчивость нисколько не обманула Майру. Всякий раз, когда она смотрела на него, она вспоминала, каким он был на палубе корабля, веселым, смелым, отчаянным, как уверенно он вел вперед свой маленький корабль…