Для Джека и Изекии он наверняка казался настоящим героем. Он был таким красивым в синем мундире с золотыми пуговицами. Его волосы были аккуратно заплетены в косичку и перехвачены черной лентой, а белый галстук сильно накрахмален. На лице Брендана застыла торжествующая улыбка.
В душе Майры шевельнулось сомнение. Может, она ошиблась в Брендане? Может, она несправедливо осудила его? Может, он и в самом деле не виноват, как продолжали уверять Лайам, Эвелина и все члены его команды?
Ведь он решительно поставил свою шхуну под удар королевского фрегата, пошел на встречу с человеком, который, по словам Лайама, не остановится ни перед чем, чтобы только убить его.
Майра сунула руку в карман и нащупала очки Мэтта, которые теперь всегда носила с собой.
— О, Брендан… — прошептала она и зажмурилась. — О, Мэтт, смею ли я надеяться, что ты еще жив?
Но Брендан, несмотря на улыбку, пока не собирался торжествовать. Он весь превратился в комок нервов. На берегу Брендан заметил лейтенанта Майлза, с чьей подлой натурой уже имел возможность познакомиться, и самого Кричтона.
Он поднес к губам рупор, чтобы скрыть охватившее его тревожное волнение.
— Эй, капитан Кричтон! Прекрасный сегодня денек для прогулки, не так ли?
Кричтон оглянулся и увидел «Пустельгу» со спущенными парусами и нацеленными на него пушками.
— Прости, что я прибыл на встречу немного раньше. Но ты не дал мне возможности согласовать с тобой наиболее подходящее для меня время!
— Черт бы тебя побрал, Меррик! — Кричтон резко повернулся и приставил пистолет к животу Джека.
Мальчишка закричал:
— Капитан Меррик! Спасите нас! У него капи…
Кричтон ударил паренька по лицу, и тот умолк.
— Держись подальше, Меррик! Тебе больше не удастся сделать из меня посмешище!
— Что теперь, Брендан? — спросил Лайам, который стоял рядом с капитаном, крепко вцепившись в поручень.
Брендан наблюдал за происходящим на берегу. Он судорожно перевел дыхание, а потом спокойным голосом произнес:
— Лайам, прикажи Старру спуститься вниз и встать у орудия.
Брендан почувствовал, как заныла его старая рана в груди, и прижал к ней руку. Там был Кричтон, жестокий, злобный и испуганный. Всего один орудийный залп его шхуны — и с этим кошмаром будет покончено. Один залп — и обладатель этих бесцветных злобных глаз перестанет существовать. Кричтон был у него на прицеле, и он мог отправить его в ад, отомстив таким образом за Мэтью Эштона, его людей и его шхуну. Он четыре долгих года мечтал об этом.
Но Брендан не мог выстрелить. Он убил бы не только Кричтона, но и двух американцев. И Кричтон прекрасно понимал это. Он ткнул пистолетом в бок Джека и посмотрел на Брендана.
— Если твоя шхуна подойдет ближе, то этот выродок умрет, Меррик! Убирайся, пока я не убил его!
— Он не сделает этого, — сказал Лайам, с такой силой вцепившись в поручень, что побелели костяшки пальцев. — Он блефует, Брендан. Этот парень — его единственная защита от нас!
— Черт возьми, — с сомнением пробормотал Брендан. Он чувствовал на себе вопросительные взгляды окружающих. — Кричтон! Почему бы не обсудить это по-джентльменски? Поднимайся на борт моей шхуны! Ты ведь хотел познакомиться с ней поближе, вот твой шанс!
Сидевшая наверху Майра закрыла глаза и прижалась к холодной мачте. Ветер свистел у нее в ушах, сердце бешено колотилось. Ей вдруг показалось, что она теряет сознание. Но если это произойдет, она упадет и разобьется.
Еле сдерживаемая ярость в голосе английского капитана привела ее в чувство. Это ведь тот самый человек, командир фрегата, что сел на мель в устье Мерримака, когда преследовал Брендана. Это тот человек, который любым способом хотел отомстить за свое унижение. Это он искалечил руку Эвелины, как рассказывал Лайам, и это тот, кто убил ее, Майры, брата. И, видя безжалостный взгляд его светлых глаз, поджатые тонкие губы, она вдруг с ужасом поняла, что Кричтон не остановится ни перед чем, лишь бы разделаться с Бренданом.
Брендан знал об этом и все равно пошел на эту встречу, надеясь только на себя, на горстку людей и маленькую шхуну. Майра больше не сомневалась в Брендане.
Она задрожала от этого открытия и закрыла рот рукой. Неужели ее вера в Брендана оказалась такой слабой, что она легко поверила слухам? Разве то, что маленькая шхуна вернулась без повреждений, говорит о том, что он уклонился от боя с Кричтоном?
— О Господи… Брендан, прости меня, — вырвалось у нее сквозь слезы.
— Я не торгуюсь с такими, как ты, Меррик! — прокричал Кричтон. — И я поднимусь на борт твоей шхуны, только когда над ней будет развеваться мой флаг! Ты меня слышишь, Меррик? А теперь убирайся, иначе смерть этого мальчишки будет на твоей совести!
Брендан остался невозмутимым, только чуть быстрее стал вращать висевший на руке рупор, — Слушай, Кричтон… — начал было он.
— Я же сказал, что никаких переговоров! Убирайся! Пот выступил на лбу Брендана, и в горле пересохло.
— Делай, что он говорит, — выдавил он, повернувшись к Лайаму.
— Считаю до трех! — прокричал Кричтон.
— Скорее, Лайам! — поторопил Брендан.
— Но, капитан, нам понадобится не больше трех секунд, чтобы…
— Я же сказал!
Но было уже поздно. В напряженной тишине раздался выстрел, и паренек упал к ногам Кричтона.
Брендан закрыл глаза, и Лайам увидел, как у него шевелились губы, словно в молитве.
— Поворачивайся. Меррик! — Кричтон схватил Изекию и приставил второй пистолет к его виску.
Слезы текли по щекам старого моряка, когда он смотрел на неподвижное тело Джека, в глазах застыла обреченность.
— Можешь стоять здесь сколько хочешь! Этот будет следующим, а затем наступит черед Эштона!
Никто, кроме забравшегося на снасти Обадаи, не слышал, как вскрикнул Старр.
Брендан медленно поднял свой рупор и весь напрягся от гнева.
— Я не верю, что Эштон у тебя! Я уйду, но только чтобы сохранить жизнь Симмонсу. Тебя, Кричтон, я не пощажу, когда мы встретимся в следующий раз!
Только стоявший Лайам видел, с каким трудом Брендан сдерживая свою ярость.
— Уилбур! — громко позвал он, чтобы Кричтон мог его слышать. — Поднять кливер и марсель!
— Я убью его, Брендан! — поклялся Лайам, ударив кулаком по своей ладони. — Клянусь Богом, он сгорит в аду!
— Тише, Лайам…
Стоявший на берегу Кричтон торжествовал. Он смотрел, как быстро и величественно удаляется красавица шхуна. И тут он вспомнил обещание сэра Джеффри дать ему адмиральский чин, но эта возможность уплывала сейчас вместе со шхуной…
— Меррик!
Ее капитан обернулся, такой же красивый и смелый, как и четыре года назад, только в лице у него не было юношеского оптимизма, одна лишь упрямая решимость человека, решившегося на месть.
Кричтон сложил руки у рта:
— Меррик, я передумал! Я буду иметь с тобой дело, но на моих условиях! Ты не веришь, что Эштон у меня? Так поднимись на борт и убедись в этом сам!