Ну вот, опять поругались.
6 утра. Опять звонит встревоженный Владик. «Ужас! Ужас! Вчера вечером я познакомился с какими-то хмырями. Они попросили передать какую-то сумку, они со мной забили стрелку!». «Ну и что?». «Я заглянул вдруг сейчас в эту сумку. Там…». «Бомба!», — догадываюсь я. «А откуда ты узнала?». «Ха-ха-ха!». «Там действительно взрывчатка. 10 кг!». «Иди к страусам!». «Ага, ты думаешь, что у меня белочка! Нет! Боже! Боже! Зачем мне это! Подонки! Они захотели моей смерти!». «Бееелочка! Бееелочка! Бееелочка пушистая, белочка хвостатая», — пою я, подозревая, что у меня тоже белочка началась в голове. «Не веришь?», — грустно говорит Влад абсолютно трезвым голосом. «Тут и часовой механизм. Тик-так. Взрыв произойдёт в 7.15. Во, сейчас к трубке подставлю. Слышишь, слышишь: «Тик-так!».
Я реально слышу тик-так, от страха сон спадает с меня.
— Что делать, что делать? Гады! Четыре проводка!.
Мне становится страшно.
— Слушай, ты не бредишь?
— Какой тут бред. Приезжай с фотоаппаратом!
— Неси енто, что мужички тебе подсунули, в милицию!
— Ага? Чтобы меня приняли за террориста? Я войду, а они подадут радиосигнал. 10 кг — этого хватит, чтобы разнести отделение милиции…
— Этого хватит, чтобы разнести весь ваш древний дом. Ваш дом и так такой дряхлый — чихни — развалится! Я всё поняла — это они хотят взорвать ваш дом, чтобы потом на его месте построить что-нибудь. Они не хотят тратить деньги на расселение ваших коммуналок! Хитрые какие! Вот они и придумали, сунули тебе сумку со взрывчаткой. Действительно, могут радиосигнал подать, и ваш дом взорвать к чертям собачьим. Скажут — теракт. А на самом деле уничтожат людей, которых пришлось бы расселять. Сэкономят кучу бабла и дёшево поимеют кусок дорогой земли в самом центре города. Гады! Как я их ненавижу! Ненавижу их жадность и деньги! Ну вот, взорвут они вашу чудную квартирку с вашими чудными милыми людьми, а заселят этот пятачок земли проклятыми богом и чёртом двуногими существами без души, которые прокляты будут априори до 7 колена, и которым никакие деньги их грязные счастья не дадут. Ненавижу этих ублюдков! — говорю, а сама ловлю себя на том, что это всё же белочка!
— Я гений! Взрывчатку надо бросить в реку!
— Так беги быстрей, быстрей, ты слышишь, я не хочу, чтобы ты взорвался! Беги быстрей!
Владик убегает.
6.30. Звонит.
— Так. Запомни. Если что. С среднего пролёта моста. Оно лежит на дне.
— Не взорвётся?
— Да ты что, там этой взрывчатки, бомб всяких — навалом. На 10 кг больше, на 10 кг меньше.
— Нептун не обидится.
— Так, а теперь они меня убьют. Я приду на стрелку, сделаю вид, что сумку потерял. Но такое не прощается. Я труп!
— Не надо! Не надо труп! Нет, всё же это белка. Пушистая белка. Ты слишком много выпил пива! B к тому же — зачем тебе на стрелку то идти, а? Не ходи, уезжай к страусам!
— Не веришь? Что ж, мне надоела жизнь. Мне скучно. Пусть отстреливают!
— Прекрати! К тому же — а как быть с тем, чтоб быть в ответе за того, кого приручил! Типа белку, прикормленную орешками.
— Ты на что намекаешь?
— На то самое. Так, быстро уезжай к страусам! Немедленно!
— Они и там меня найдут!
— Ну, прямо-таки найдут. Если найдут, прячься за страусов. Страусы будут бить террористов когтями в рёбра. И вырывать их с мясом. Чтоб неповадно было. Вот так, вот так!
— Прекрати издеваться! Не смешно, а страшно. Кстати… Кстати, мой друг занимается тем, что мумифицирует головы погибших страусов. Высушивает их в песке и хранит на полке.
— Это белка!