Политика Стригунова была понятна: хоть и молодая, а из наших; к тому же деятельная, энергичная, с людьми умеет работать. Конечно, руководить городом ей рановато, но это и хорошо. Пусть тащит этот воз в самое дрянное время, надорвется, наделает ошибок, народ озлобится и скоро сам позовет своих прежних начальников. Как ошибся многоопытный Илья Олегович! Агеева за четыре года самого дрянного времени не только вытащила «этот воз», но и так укрепила свой авторитет, что народ и думать забыл о бывшем хозяине города и его приближенных. Теперь Стригунову даже локти кусать поздно!
Так ему и надо, старому кретину! Он еще раз ошибся. Но то была уже приятная для Вашурина ошибка. Осенью 93-го, после разгона Верховного Совета, встал вопрос, кого из своих выставить кандидатом в Государственную Думу. Стригунов тогда еще был силен, старые связи — великое дело, еще и Агеева прислушивалась к его мнению, не говоря уже о прочих новых руководителях. Хотел Илья Олегович сам перебраться в Москву, но побаивался. Горящий Белый дом, арестованные депутаты, перепуганный, трясущийся председатель Центризбиркома на экране телевизора (лучше б ты сидел под кроватью, господин хороший!) — все это напоминало кипящий котел; и ему, умудренному опытом, не следовало бросаться туда. Стригунов решил подождать: пусть остынет, устоится; тогда и можно будет менять Прикубанск на Москву. И поддержал кандидатуру Вашурина. Но не просто так, а с условием: давай, Володя, пару годков позаседаешь там, а потом поменяемся. Ты — сюда директором, я туда — депутатом. На том и порешили.
Но теперь Вашурин и не думал уступать свое депутатство Стригунову. Быть директором завода, пусть и большого, и с рентабельным производством, в каком-то паршивом Прикубанске?! Поищите других придурков, Илья Олегович! Кто вкусил власти, никогда от нее не откажется по доброй воле.
Воистину магия! Специальные самолеты, вежливые консультанты: «Владимир Александрович, с этой страной у нас вот что хорошо, а вот здесь разногласия, в этой отрасли выгодно сотрудничать, а в этой и без них обойдемся…» Солидный государственный человек Вашурин задумчиво кивал, сосредоточенно щурился и наконец важно изрекал: «Да-а? Ну что ж, мы их, так сказать, постараемся убедить, что теперь ситуация изменилась, негоже нашим народам с подозрением смотреть друг на друга…» А какие отели, какой сервис, какие приемы! Какие женщины… На женщин, правда, только смотреть можно, но лучше смотреть в Буэнос-Айресе, чем трахать в задрипанном Прикубанске!
Глаза б не смотрели на этот убогий городишко.
…Две недели осталось до выборов. И с каждым днем все яснее становится: повторить свой успех 93-го года вряд ли удастся. Дело даже не в Стригунове, который нынче сам рвется в депутаты и не только не оказывает поддержки своему бывшему главному инженеру, но и вставляет палки в колеса, где только можно это сделать. Стригунов — тоже прошлое. Владимир Вашурин, член Политсовета Народно-Трудовой партии России (НТПР), сегодня является выдвиженцем крупной финансово-промышленной структуры, не скупящейся на деньги для своих кандидатов. Но и с такой поддержкой рассчитывать на успех не приходится.
А все потому, что время изменилось, и проклятая комсомолка, Лера Агеева, повсюду опережает и его, и Стригунова! И в городских избирательных участках, и в сельских. Везде ее знают, везде уважают, везде собираются голосовать за нее. Прямо чертовщина какая-то! Была тупой и исполнительной, как все комсомольские вожаки, испуганно кивала, глядя на Вашурина своими огромными зелеными глазищами (правда, так и не дала, ни разу! Упрямой оказалась, стерва!). На Стригунова смотрела с глубочайшей преданностью и готовностью служить верой и правдой. И вдруг выясняется: обскакала их обоих, да так далеко — не догонишь!