— У вас реклама стремная, Екатерина Вадимовна. Наши мужики вроде анекдота пересказывают. — Лебеда усмехнулся и скороговоркой выпалил: — Он не мокрый и не липкий, теперь все мое белье будет таким же чистым и свежим, Эмма Петровна, даже с половинной дозой.
Вашурина кивнула с улыбкой:
— Глупости много… Но лучше б Володя контейнер заказал, да начал вещи упаковывать.
За дверью Вашурин закончил свое выступление и теперь, видимо, представлял себе бурные аплодисменты.
— Володя! — крикнула Вашурина. — К тебе можно? Тут Вася Левицкий дожидается.
— Пусть войдет, — приказал Вашурин.
Он стоял у стола в позе римского императора и небрежно промокал носовым платком побуревшее лицо. Лебеда плотно прикрыл за собой дверь, одобрительно кивнул:
— Обалденная речуга, Владимир Александрович! Дамы будут писать от восторга.
— Понравилась? Старался, так сказать, не ударить… А как твои старания? Есть результат? Это поважнее выступления, это фундамент нашей общей победы, друг Василий! — Вашурин подошел почти вплотную, хлопнул Лебеду по плечу.
— Нормалек. Я думаю, ее не будет сегодня на общей тусовке. А потом и вообще снимет свою кандидатуру. А потом… — он злорадно ощерился. — Сгинет, сука!
— Ты уверен?
— Все может быть. Но ее мужик щас прикидывает, чем бы ее грохнуть, чтоб стала больной и заткнулась.
— Думаешь, грохнет?
— Куда он, на хрен, денется. Вы не беспокойтесь, Владимир Александрович, если за дело взялся Лебеда, все будет о’кей.
— А если все-таки она приедет?
— Есть еще один вариант. Ей хана, это точно.
— Я всегда знал, что у тебя прекрасные организаторские способности, Вася. Не зря же когда-то спас тебя от крупных неприятностей за распространение наркотиков. Тогда за такие дела большие сроки давали, — с важным видом сказал Вашурин.
— Какие дела, Владимир Александрович, я все помню, потому и работаю на вас.
Вашурин достал из кармана пиджака, висящего на спинке кресла, бумажник, отсчитал десять стодолларовых банкнот, протянул Лебеде.
— Держи, это, так сказать, аванс.
Лебеда лениво усмехнулся, отрицательно качнул головой.
— Мы же обо всем договорились. В Москве сочтемся. Сварганим казино, куда депутаты валом повалят. Мы им че-нибудь выиграем, постараемся понравиться. Они нас похвалят где надо. Все будет на высшем уровне.
— Ну, это само собой разумеется. Деньги — на всякие текущие, так сказать, расходы.
— Я человек не бедный, расходы — не проблема. Короче, все отлично, можете спокойно готовиться к выступлению. Я думаю, народ на ушах будет стоять.
— Надеюсь, — хмуро протянул Вашурин, возвращая деньги в бумажник, а бумажник — в карман пиджака.
Не понравилось ему, что Лебеда не взял деньги. Кому охота быть должником бандита? К тому же был еще один вопрос, который можно было решить только с помощью Лебеды.
— У тебя есть надежный человек, который может заснять на видеокамеру деликатную сцену?
— В постели, что ль? — хмыкнул Лебеда.
— Почти, — поморщился Вашурин. — На встрече с общественностью города Чупров… знаешь такого?
— Как же, наш главный мент!
— Вполне может попытаться соблазнить некую даму. В каком месте это может случиться и как разобраться с охраной — твое дело. Но если мы будем иметь на пленке эту занимательную сценку, Чупров у нас в кулаке.
— А что за дама? — в глазах Лебеды заблестели искры злобной похоти.
— Неважно. Это будет, вероятно, к концу банкета, когда все упьются вдребадан. Камеру я тебе сейчас дам, можно снимать при минимальном освещении.
— Подумаем, — Лебеда снова усмехнулся.
Выйдя из кабинета, он с особой пылкостью приложился к ручке Екатерины Вадимовны.
16
Где-то был ответ на проклятый вопрос «что делать?». Но где?! Если б кто-то подсказал, так машину б ему отдал, поклялся бы никогда больше не изменять жене… во время предвыборной кампании! Черта с два кто подскажет!
Агеев гнал машину к своему дому, вцепившись в руль с такой силой, что, казалось, еще немного и согнет его «восьмеркой», какая бывает на искореженном велосипедном ободе.
Что делать? Как избежать надвигающегося кошмара?! Раз пять звонил Анжеле — не берет трубку; наверное, умотала из города. Чует кошка… Да если б и дозвонился, встретился, что бы она сказала? А что он мог сделать? Избить ее? Рука не поднимется. Да и проку от этого никакого. А Лера уехала домой, готовиться к выступлению. Ну, и как же он сможет уговорить ее остаться дома? Не объясняя причины?
В кино такие страсти показывают, смотришь и думаешь: надо же какой дурак мужик, совсем не соображает, чем кончится этот визит к страстной стервочке! А потом одеваешься и топаешь на тайную встречу в уютной спальне. Это ж в кино всякие ужасы случаются. Ну, может быть, в Москве. А здесь в тихом Прикубанске откуда?! И — попался… Влип по уши.