— Ничего не понимаю. По-моему, Агеева всегда относилась к вам с глубоким уважением. Как она могла позволить такое, ума не приложу.
— Чего там прикладывать, — Стригунов начал успокаиваться. — Поняла вчера, что конкурентов у нее нет, вот и задрала нос. Думает, раз уедет в Москву, так на весь Прикубанск наплевать можно. И на лучших людей города. Ну да ладно, с ней я сам разберусь. Ты мне скажи, что с этим негодяем делать?
— Вы можете в суд подать, — предложил Чупров.
— Сам подавай, — буркнул Стригунов. — Я мог бы его загнать туда, куда Макар телят не гонял, да время теперь не то. А ежели оставить без внимания, они совсем охамеют. Сегодня на меня кинулся, завтра — на тебя, а потом — и на саму Леру. Надо ж как-то объяснить подлецу, что так делать нельзя, а?
— Надо, — согласился подполковник.
— Ну вот и сделай это. А я вечерком позвоню, узнаю. Или ты теперь ни хрена не можешь, всем Бугаев заправляет? Так Бугаева мы скоро приструним, заставим работать по правилам.
Намек более чем ясный.
— Понял, Илья Олегович. Найдем управу на хулигана. Истомин его фамилия? Уж не тот ли, который танцевал вчера с Агеевой?
— Тот самый. Да ты не боись, Дима. Агеева, можно сказать, уже в Москве. А мы с тобой тут остаемся.
А это даже и не намек. Прямым текстом шпарит!
— Все сделаю и позвоню вам вечерком сам. Но, Илья Олегович, дело весьма деликатное, надеюсь, вы понимаете, что лишние уши тут ни к чему.
— Узнаю прежнего Чупрова, — наконец-то усмехнулся в трубку Стригунов. — Да и ты меня знаешь не первый год. А то бубнишь какую-то хреновину: в суд подай!.. Звони, буду ждать.
Чупров положил трубку и задумался. Оно, конечно, дело нехитрое проучить мужичка, показать ему его место, да смущал вчерашний танец, после которого Агеева как ошпаренная выскочила из ДК. И сегодняшняя их встреча в кабинете не прибавляла уверенности. Не исключено, что где-то Стригунова могли послать и даже вытолкать из кабинета, но не у Агеевой. А если уж такое случилось, дело это серьезное. Как она отреагирует на это?
Впрочем… Он-то здесь при чем? Поссорился какой-то журналист со Стригуновым, об этом уже, наверное, пол-Прикубанска знает благодаря Мариночке. Потом парня избили, намекнув, мол, будешь знать, как с уважаемыми людьми разговаривать. А?! Как получается! Стригунов-то окажется на крючке! Земля слухами полнится. Как узнают люди, что кандидат в мэры чуть ли не убийц нанял, чтобы отомстить непочтительному журналисту, так и не выберут Илью Олеговича. А узнать они могут разное, все зависит от того, в какое русло направит этот процесс подполковник Чупров.
Он довольно усмехнулся: надо нам дружить, Илья Олегович, со мной ссориться вам не выгодно. Даже опасно.
Прежде чем вызвать лейтенанта Васькова, человека преданного и проверенного в подобных ситуациях, Чупров подумал: главное, так разукрасить морду журналисту, чтобы все, кто его знает, запомнили это.
29
Город опустел. Редкие прохожие, укрываясь под зонтиками и пластиковыми пакетами от злых ледяных капель небесной влаги, шумно разбрасываемой ветром, старались побыстрее миновать открытое пространство улиц и обрести крышу над головой. Крышу дома, служебного помещения, магазина — какую угодно, лишь бы спрятаться от ненастья.
Андрей Истомин мало чем отличался от прочих жителей Прикубанска. Закутавшись в длинный мохеровый шарф, он стремительно шагал от автобусной остановки к дому, где жил Костя Богаченко. Выщербленный асфальт, залитый коричневой дождевой влагой, таил в себе опасности, трудно было понять, какой глубины лужа, то ли ее нужно перепрыгивать, то ли можно пройти. Андрей торопился, шагал напрямик, и уже дважды его правая ступня почувствовала ледяной поцелуй декабря.
После отвратительной сцены в кабинете Леры Андрей вернулся домой, обрадовал мать приятными известиями о том, что вопрос о его восстановлении в должности практически решен, да и она скоро будет работать в том же магазине, где и работала последние пятнадцать лет. Ее-то обрадовал, а у самого настроение испортилось. Казалось, он подвел своей несдержанностью Леру, а с другой стороны, нельзя же было оставить без внимания открытое хамство бывшего партбосса! Все равно подвел — тем, что пришел в ее кабинет. Она любит его, да, она чудесная женщина, самая прекрасная в мире, но она и большой начальник, а он совсем не знает правил их игры. Может быть, у Леры из-за него будут неприятности? Ну и что тут делать?
Андрей решил не торопиться с возвращением к Лере, пусть она успокоится, отвлечется от той дурацкой сцены. А то еще станет злиться на него, кричать, а он терпеть не может, когда кто-то пытается его отчитывать… Ей сейчас трудно, ему — тоже, обоим нужно потерпеть.