Обратимся к публикациям, на которых основывается это мнение. Действительно, в одной из них фиксируется различие беларусов, летувисов и латышей по наличию 16-й Y-хромосомной гаплогрупы (так наз. Tat-C или N3 мутация): соответственно 2 %, 47 % и 37 %. Но другие исследователи дают совсем другие цифры: беларусы — 11 % (5), летувисы — от 33 до 37 %, латыши — от 29 до 40 %. Разница сохраняется, но увеличение процентов у беларусов в пять раз, а также серьезная разбежка в литовских и латышских выборках вызывает обоснованные сомнения и вопросы. В чем же дело?
Видимо в том, что вариативность данных обусловлена разным числом лиц, у которых берутся пробы для генетического анализа. Приведенные проценты отображают средний «национальный» показатель, а в нашем случае для точных выводов нужны сведения о региональном распределении. Например о том, что жители западного Полесья антропологически и генетически существенно отличаются от остального населения Беларуси. Естественно, вследствие этого любые далеко идущие выводы, которые к тому же очевидно противоречат материалам физической антропологии, выглядят, по крайней мере, некорректными.
Между тем, сравнение полиморфизма митохондриальной ДНК беларусов и летувисов свидетельствует об их генетической близости, тогда как у русских выявляются примеси, связанные с финно-венгерским субстратом. Прежние исследования систем групп крови АВ0 и MN выявили значительную степень сходства беларусов и летувисов, которые почти не отличаются от прародительского генетико-антропологического типа.
Сравнительно недавно в Интернете была помещена статья О. Балановской и О. Тегако «Генофонд белорусов по данным о трех типах генетических маркеров — аутосомных, митохондриальных, Y-хромосомы». В ней, кроме прочего, на основании наличия существенной разницы в частоте всё той же гаплогруппы N3 (Tat-C) у беларусов и прибалтийских народов был сделан вывод, что это отличие обусловлено тем, что славянская экспансия на территорию Беларуси нашла отражение в миграциях, главным образом, мужской части населения.
На наш взгляд, такой вывод не является достаточно обоснованным. Во-первых, чисто методологически представляется не вполне корректным отождествление гаплогрупп с конкретными этносами, поскольку первые возникли и формировались не только до образования этнических общностей, но даже расовых признаков. Не учитывая этого, можно прийти к абсурдным выводам о том, что, скажем, по частоте Y-хромосомной гаплогруппы Rla киргизы являются более близкими в этническом плане к беларусам, чем летувисы.
Во-вторых, чисто генетические показатели не учитывают весьма сложной картины этногенетического процесса. Следует помнить, что в древности и в современности ни балты, ни славяне не были носителями только конкретных генетических характеристик, но могли существенно отличаться как друг от друга, так и внутри собственных этнических сообществ.
Для подтверждения теории о наличии резкого генетического барьера между беларусами и прибалтами необходимо сравнение региональных групп соседних этносов. К сожалению, этого до сих пор не сделано, а потому говорить о резких этнических барьерах между населением северо-западной Беларуси, восточной Летувы и восточной Латвии (Латгалии) представляется преждевременным, особенно когда данные физической антропологии, этнографии и языкознания показывают обратное.
Кроме того, существуют генетические исследования, которые дают совсем иную картину — на карте генетических расстояний от средних беларуских частот генов населения Восточной Европы ярко видны границы генофонда беларусов, к которым присоединяются коренные жители Псковщины, Новгородчины, Смоленщины, Брянщины, Виленщины, Латгалии и Украинского Полесья. По мнению профессора А. Микулича, эта картина отображает «исторические явления не XVII–XVIII веков, а на три тысячелетия более ранние» (4).
В целом же, шкала генетических расстояний выглядит следующим образом: беларусам Подвинья самым близким является население бывшего «кривичского» ареала — Псковщины, Новгородчины, Смоленщины; немного далее находятся популяции Центральной Беларуси и Поднепровья вместе с жителями юго-восточной Литвы и восточной Латвии; далее находятся беларусы Понемонья (вместе с поляками пограничья, западными летувисами, латышами) и южные популяции Брестского Полесья.