Убийство отца
По возвращении в родное село, жизнь у Гриши быстро наладилась и вошла в нормальный режим. Несмотря на грабежи, реквизиции и большие поборы властей, Пётр Стратилатов сумел сохранить кое-что из того, что заработал за долгие годы.
Да и чуть-чуть золотишка, прихваченного из «графского дома», было надёжно зарыто в укромном местечке. Так что, его большая семья не голодала так сильно, как все остальные в округе.
Время стремительно летело вперёд. Прошли и эти, невероятно трудные годы. Природа вдруг перестала неистово буйствовать и понемногу смягчилась. Словно по чьему-то велению, она вошла в положение усольских крестьян.
Теперь, бедняки не задыхались от летней несусветной жары, а зимою не мёрзли от трескучих морозов за сорок. Над полями вдруг перестали витать суховеи. Вместо них, наступила приемлемая для растений погода.
В тёплое время, иногда выпадали дожди. Урожай прекратил выгорать на корню. Поэтому, осенней порой удавалось собрать столько зерна, чтобы хватало для прокорма людей.
Благодаря трудолюбию Петра Стратилатова и его многочисленных родичей, их небольшое хозяйство мало-помалу поднималось на ноги. Казалось, нужно чуть-чуть постараться, ещё немного напрячься и всё пойдёт так же, как прежде. Жизнь постепенно наладится и будет такой же приемлемой, как при «проклятом царизме», десятилетье назад.
Но человек предполагает, а Бог – располагает. Так уж случилось, что в это самое время, в конце 1927-го, в далёкой Москве прошёл новый съезд «ВКП(б)». Случился очередной «перелом в линии партии». Началась коллективизация. То есть, объединение единоличных крестьянских хозяйств в большие колхозы.
Весной 1928-го, семья Петра Стратилатова попала под маховик ещё одной «перестройки». В тот, приснопамятный день в Усолье приехал взвод вооружённых людей из далёкой Самары.
Это был отряд «Чрезвычайного Назначения». В его задачу входило – воплотить в жизнь решения высших коммунистических органов и провести «экспроприацию имущества у кулаков». Для этой значительной цели крестьян собрали на сход.
Одетый в кожу с головы и до пят, чернявый и горбоносый, комиссар из «ЧК» влез на пустую телегу. Он порылся в карманах пальто с чужого плеча и вынул листок, подготовленный губернским начальством. Человек развернул бумагу с печатью. Громко откашлялся и прочёл фамилии самых крепких хозяев, проживавших в данной деревне.
Составляя сей мартиролог, особисты не стали копаться в сложившейся на местах ситуации. Они не обращали внимания на разные мелочи и не принимали в расчёт никаких оправданий.
Оно и понятно, им было нужно выполнить план, спущенный с самого верха. Раз есть на подворье свинья, корова и лошадь, значит ты настоящий «кулак», мироед и эксплуататор трудового крестьянства. Соответственно, подлежишь ограблению по указанию партии.
Чиновники не учитывали такие детали, что никто из этих людей никогда не имел батраков или слуг. Поэтому всё, что было у них, они заработали личным трудом и усердием.
Для высших чинов, это не имело значения. По приказу, пришедшему из далёкой Москвы, всем «кулакам присудили полную конфискацию имущества, пораженье в правах и выселенье в Сибирь вместе с семьёй». В числе «подлежащих поголовному искоренению» оказался и Пётр Стратилатов с роднёй.
Возвращение к матери
Когда к ним во двор явился отряд «особистов», маленький Гриша сидел в комнате на подоконнике, и смотрел в небольшое окно. Он видел, как хорошо обмундированные молодые солдаты быстро рассыпались по крепкой усадьбе. Бойцы подбежали к многочисленным добротным сараям. Широко распахнули ворота и принялись выводить из хлевов всю наличную живность.
Такого обращенья с крестьянами, не позволяли себе даже разбойники времён гражданской войны. Несмотря на свою бесшабашность, они хорошо понимали, нельзя рубить сук, на котором сидишь.
Они брали лишь столько, сколько им было нужно для пропитания на несколько дней. Всё прочее те бандюки оставляли на жизнь беднякам. Не то придёшь в другой раз, а здесь нет ни единой души. С голодухи все вымерли. Что тогда сам ты сможешь сожрать?
Привыкший к постоянным поборам, Пётр готов был отдать часть нажитого им состояния. Услышав о том, что его пришли «раскулачивать», человек уже не сдержался.
Не смог он стерпеть столь наглый и ничем неприкрытый грабёж. Он выскочил неодетым из дома. Схватил острые вилы, стоявшие возле крыльца, и бросился на защиту имущества, добытого потом и кровью.
Привыкшие к выходкам «злых кулаков», «чоновцы» ловко свалили хозяина наземь. Бойцы окружили его с разных сторон и стали безжалостно бить. Они наносили удары руками и даже ногами.