– Не шути об этом, – попросила она, не в силах избавиться от образа изорванного лица Анны. У него хватило такта казаться пристыженным.
– Скалли… это не может быть совпадением. Что тут является общим знаменателем? Хью Дейли остался с тобой наедине, может, выказал к тебе интерес, и бам, птицы принимают тебя за еду.
– Может, это… может, это болезнь. Может, поэтому животные ведут себя странно, нападая на людей. Это может объяснить то, что случилось с конем Хью, не говоря уже о коне на шоссе… и, и Анне. И ворона, который влетел в мое окно сегодня.
– Тогда почему мы не видели других зараженных животных? В Хорайзене буквально тысячи коров и лошадей. Не думаешь, что Рианнон заметила бы что-нибудь подозрительное и упомянула бы об этом?
– Ну, она скорбит, может, она не подумала…
– И где она? Куда она отправилась посреди ночи?
– Может, возникло какое-то срочное дело.
– Стены тут довольно тонкие, и я не слышал телефонного звонка или чтобы кто-то стучал в дверь, а ты?
Они погрузились в неловкое молчание. Скалли была слаба из-за остаточного страха; кожа ее спины горела от пульсирующей крови, но боль помогла ей прочистить голову.
– Малдер…
– Да? – чуть слышно ответил он. Он находился так близко, что ее обволакивал запах его кожи.
– Эм… проверь, не остановилась ли кровь.
Он отодвинул полотенце, осторожно поглаживая кожу рядом с порезом.
– О, Скалли, – выдохнул он.
– Видишь что-нибудь белое? Мускульную ткань, подкожный жир?
– Брр.. эм. Может быть.
– Дай мне посмотреть… – сказала она, поворачиваясь и кладя руку на его плечо, воспользовавшись им для равновесия, чтобы подняться. Он положил ладони ей на плечо и бедро и тоже встал. Она подошла к зеркалу и повернулась к нему спиной, косясь на порез. Из него сочилась свежая кровь.
– Малдер… Мне понадобятся швы. Сама я не смогу их наложить – не достать. – Она повернулась к нему и наградила максимально суровым взглядом. Понимание вперемешку с ужасом отразилось на его лице.
– Нет, нет, Скалли, подожди Рианнон.
– И что если она не скоро вернется? Или вообще не вернется? Этот порез необходимо обработать, в идеале, в течение ближайших шести часов. Это легко – ты справишься, следуя моим указаниям.
– … Не можем мы просто подождать?
– Малдер. – Она начала раздражаться. – Давай уже. Я хочу уже покончить с этим.
– Скалли! Нет, господи, что если я?..
– Заткнись и подай аптечку. Надо проверить, что там есть.
Он беспомощно моргнул, но потом собрался и, склонившись над белой коробкой, поднял и открыл ее. К счастью, она оказалась снабженной всем необходимым, что потребовалось бы Рианнон в случае экстренного вызова.
Скалли покопалась в ней одной рукой, доставая нитку и закругленную иглу, напоминавшую рыболовный крючок, моток марли и бутылку йода.
– Мне надо… тебе нужен лед? Могу принести, – вызвался Малдер.
– Было бы неплохо, – напряженно согласилась она, когда по спине прокатилась очередная волна обжигающей резкой боли.
Он моргнул, обеспокоенно хмурясь.
– Ладно. Я сейчас вернусь. Оставайся здесь. Кричи, если что-то случится. Громко. И держись подальше от окон. – Скалли кивнула и проводила его взглядом, когда он вышел за дверь, быстро закрывая ее за собой.
Как только он ушел, она рухнула обратно на туалетное сиденье и испустила одно тихое страдальческое всхлипывание, цепляясь за порванную рубашку так крепко, что ногти впились в ладонь через ткань. Она ненавидела себя за это. За слабость, за страх. Ненавидела себя за то, что нуждалась в нем. Ненавидела то, что он мог быть прав.
Она быстро взяла себя в руки и, сильно прикусив язык, сморгнула подступившие слезы. Минуты медленно ползли вперед, и вскоре за дверью раздался голос Малдера.
– Скалли, это я, – предупредил он, поворачивая ручку двери и заходя внутрь. Под мышкой он держал пыльную бутылку виски и помимо этого нес пригоршню льда, завернутого в кухонное полотенце и уже оставлявшего на его футболке влажное пятно.
– Подумал, это тоже пригодится, – сказал он, свободной рукой снимая бутылку с изгиба локтя и немного ее взбалтывая. Она подняла на него взгляд, когда он открутил крышку и передал ей бутылку.
О, Малдер.
Она переместила руку, прижимавшую рубашку к груди, взяла предложенное и сделала большой глоток. Жидкий огонь разлился по ее груди, проникая в пазухи. Продолжая пить, она встретилась с Малдером взглядом и увидела в его глазах нечто подозрительно напоминавшее восхищение.
– Хватит, Энн Бонни (2), – сказал он, забирая у нее бутылку и, тоже отпив из нее, закрутил крышку обратно и поставил рядом с основанием раковины. Он снова встал рядом с ней на колени, помог развернуться и поднес капающий импровизированный пакет со льдом к ее спине. После первоначального шока, вызванного этим холодящим прикосновением, по ее телу медленно разлилось оцепенение, вызванное как спиртным, так и компрессом. Струйки холодной воды щекотали ей спину, притупляя ритмичную пульсацию утихающей боли.
– Я готова, – заявила она, когда изначальный укус холода превратился в слабое покалывание.
Внимательно слушая ее инструкции, Малдер вымыл руки и неуклюже продезинфицировал иглу, не без труда вставив в нее нитку. Он смочил ватный тампон йодом и медленно провел им по ее коже такими нежными и осторожными движениями, что их можно было принять за ласки любовника.
– Скалли, я не могу этого сделать, – умоляюще произнес он, когда все было готово.
– Малдер,– терпеливо возразила она. – Ты ведь знаешь, как шить, верно?
– Ну, я могу пришить пуговицу, но… этому индейских проводников не учат.
– Пожалуйста… я доверяю тебе. Просто сделай это уже.
– Не хочу причинить тебе боль, – сказал он.
– Мне это нужно – нужна твоя помощь. – Она оглянулась на него через плечо и увидела на его лице выражение вновь обретенной решимости.
– Боже, Скалли. Ладно. Дай мне знать, если тебе нужно будет… если тебе понадобится перерыв, или если что-то покажется неправильным, или…
– Убедись, что захватываешь достаточно кожи, ладно? Раздвигай ее немного. Помни, это вращение, а не прокол. Твои движения должны быть уверенными.
Он втянул воздух, а потом она ощутила первое прикосновение иглы, вторгающейся в ее тело, ее медленный напряженный изгиб с последующим натяжением нити, скользящей через кожу и плотно стягивающей порванные края.
– Один есть, – сосредоточенно пробормотал он и снова проткнул ее. Она тихо охнула.
– Тебе больно? – спросил он с бесконечной нежностью. – Слишком быстро?
– Все нормально, ты… все нормально, – заверила она.
– Можем сделать перерыв, если он тебе нужен. Тебе решать. – Его горячая ладонь коснулась ее плеча, и она перевела взгляд на колени.
– Нет, дело не… дело не в этом. – Она поняла, что и сама не знает, в чем именно. – Ты все делаешь правильно. Спасибо, Малдер, – запоздало похвалила она.
– Не за что, – отозвался он и продолжил, но еще медленнее и нежнее, чем раньше.
– Мне понадобятся антибиотики, и как можно скорее, – скорее себе, чем ему, сказала Скалли. – И насчет опухоли… ты не видел в аптечке мотрина?
– Нет, но уверен, что у Рианнон есть что-нибудь подходящее, – тихо отозвался он. – Но думаешь, что это был обычный ворон, Скалли? Мне кажется, тут не столько антибиотики нужны, сколько обряд экзорцизма, – заметил он, но его плоская шутка ее совсем не позабавила.
Шесть стежков, марля и пластырь, и вот уже с самой неприятной частью покончено.
Напоследок он провел теплой влажной тканью по ее спине, избегая обработанной раны. Он спустился ниже, костяшками задевая позвоночник, а потом кончики пальцев замерли на ее татуировке.
– Я видел ее только на снимках. Красный по-настоящему…
Скалли закусила нижнюю губу и слегка наклонилась вперед в молчаливом приглашении рассмотреть татуировку получше. Малдер придвинулся, проводя по ней пальцами, и она ощутила его дыхание на своей коже.
– Симпатичная. – Его хриплый голос прозвучал так близко. Он обвел змею, отчего у нее по спине побежали мурашки, а между ног стало горячо.