— Спасибо тебе, Спарвер.
— Может, еще чем-нибудь помочь?
Талия взглянула на свои руки: они так и застыли над консолью.
— Есть одна просьба, но из другой оперы.
— Выкладывай.
— В самом начале я спрашивала у тебя, почему Дрейфус такой, что с ним случилось.
— Уже плохо помню.
— Ты ответил, что всего не знаешь, но когда-нибудь поделишься со мной тем, что тебе известно.
— Ага, говорил, — подтвердил Спарвер.
— Пять лет прошло. Может, расскажешь что-нибудь?
— А ты другим вопросы не задавала?
— Ты разве не заметил, что с вопросами я почти ни к кому не лезу?
— Верно. Через турбины ты его не прокачивала?
— По-моему, некрасиво выяснять биографию шефа тайком от него.
— А сплетничать красиво?
— Это другое, — ответила Талия, грозно взглянув на свинью. — Как друга прошу: расскажи, что с ним случилось.
Решимость Спарвера таяла. Когда Талию взяли в команду, он дал ей обещание, а потом надеялся, что она забыла. И вот теперь он не мог пойти на попятную.
— Случилось не с Дрейфусом, а с близким ему человеком. Ее звали Валери Шапелон.
Это имя Талия слышала впервые.
— Она была его женой?
Спарвер медленно кивнул, чувствуя, что постыдным образом выболтал чужой секрет.
— Что случилось? — спросила Талия.
— Дело было одиннадцать лет назад. Теперь спроси себя, как давно Джейн Омонье пребывает в таком состоянии, все сразу прояснится.
Спарвер ждал, когда в глазах Талии мелькнет догадка.
Руки скрещены на груди, подбородок поднят, в глазах острый сосредоточенный блеск — Джейн Омонье парила в воздухе.
— Ты вернулся раньше, чем я ожидала, — проговорила она, когда Дрейфуса остановил ограничитель приближения.
— Дело сдвинулось с мертвой точки.
— По-моему, я советовала тебе не вступать в контакт.
— У меня не было выбора. В парковочный сектор я не проникал, зато переговорил с якобы полномочным его представителем.
— Полагаю, ты встретился с портмейстером.
— Не знал, что вы с ним пересекались.
— Пару раз доводилось. Жуликоватый тип, однако лучше большинства предшественников. Мне показалось, он готов к разумному диалогу.
Дрейфус неловко переступил бы с ноги на ногу, если бы не парил у границы защитного поля.
— Надеюсь, что так.
Лицо Джейн, обычно бесстрастное, посуровело.
— Ты ведь не подстрекал его?
— Некогда осторожничать. Как только вскроется, что ультра сжигают анклавы, у Серафима и его дружков возникнут проблемы куда серьезнее моих туманных намеков.
Омонье сосредоточилась на показаниях датчиков. Глаза потускнели: на миг она словно унеслась от Дрейфуса на несколько световых секунд.
— Ты прав, времени нет. Маскировать катастрофу пока удается, но с каждым часом на нас сыплется все больше вопросов. Слухи просочились в другие анклавы. Люди чувствуют: что-то случилось. Рано или поздно кому-то захочется слетать и проверить, либо мы не сможем убедительно ответить на вопрос.
— Что тогда?
— Тогда начнется самое интересное, — мрачно предрекла Омонье.
— Выходит, хорошо, что я был настойчив и решителен. Если вы правы и Серафим отличается здравомыслием, может, мы чего-то добьемся.
— Том, ты с огнем играешь.
— Игру выбирали не мы, — напомнил Дрейфус. — «Доспехам» поручено вести ее.
Омонье промолчала. Дрейфус подумал, что разговор окончен, что Джейн забыла о его присутствии и сосредоточилась на огромном настенном дисплее, где постоянно менялось изображение. Такое уже случалось, и Том не обижался. Но когда Джейн заговорила снова, он понял, что верховный префект набиралась мужества, чтобы затронуть болезненную тему.
— Том, я должна кое-что тебе рассказать. Речь пойдет о скарабее.
— Хорошие новости? — спросил Дрейфус, хотя тон Джейн однозначно указывал на обратное.
— Нет, не хорошие. Точнее, непонятные, а для меня плохие по определению.
— Расскажите, в чем дело.
— Знаешь, что меня особенно тревожит? Не то, что скарабея не снимут. В компетентность Демихова я верю, возможно, больше, чем он сам. На команду лучше, чем у него, я и рассчитывать не могла.
— Так что вас тревожит? — тихо спросил Дрейфус.
— Что я не смогу видеть сны. Каково людям, которые не видят сны одиннадцать лет? Том, ты таких знаешь?
— Сны к вам наверняка вернутся.
— Гарантий нет. А если отдел моего мозга, который отвечал за сны, зачах от бездействия? Если его поглотил другой отдел? Так бывает. Мозг постоянно перестраивается.
— Сны к вам вернутся, — повторил Дрейфус, словно Джейн следовало утешиться его словами.