В глазах потемнело, откуда-то доносились встревоженные голоса. Когда Тревис открыл глаза, он увидел чьи-то лица, их было много, и это испугало его. А затем начался парад униформ. Сначала над ним склонился пожилой мужчина, объявивший, что он из охраны аэропорта, затем его сменил человек помоложе в форме полицейского, а вскоре появились санитары в голубых комбинезонах, которые, проверив пульс и послушав сердце, куда-то повезли его на каталке. Дальше все смешалось, и он потерял сознание.
4
Придя в себя, Тревис увидел склоненное над ним лицо Алекс.
Он решил, что сон продолжается — он так много думал о ней во время полета, что теперь, в этом сне, она предстала перед ним во всей своей вещественности, вплоть до розового пушистого свитера, с косой, перекинутой на грудь.
— Привет, — тихо промолвило видение.
Тревис протянул руку, чтобы коснуться толстой соломенной косы, но вид собственной обнаженной по локоть руки остановил его. Он замер в испуге, когда перевел взгляд на незнакомую, в синюю полоску, пижаму, прикрывавшую его грудь.
— Что это? — воскликнул он, пытаясь приподняться.
— Спокойно, — остановила его Алекс и, обхватив его за плечи, осторожно снова уложила на подушку.
Он с недоумением смотрел на задрапированные холстом стены тесной комнатки и монитор в углу. Только сейчас Тревис почувствовал острый запах лекарств. Так пахнет только в больницах — от Сенегала до Гренландии. Ошибки быть не могло.
— В меня опять стреляли? — вырвался у него вполне логичный в данном случае вопрос.
— Опять? — переспросила Алекс, и в глазах ее были недоумение и испуг. — Конечно, нет.
Не веря ей, он поспешно ощупал себя под простыней. Нет, ноги, руки вроде бы целы.
— Да, вы правы, — наконец немного успокоился Тревис. Почему тогда он здесь? В сущности, его беспокоили головная боль и непонятная слабость, которую он ощутил еще в аэропорту.
Что с ним произошло? Он попытался вспомнить. И припомнил двух мерзких подростков, совсем мальчишек, шарящих по его карманам.
— Ублюдки, — мрачно выругался Тревис и покраснел от стыда. Как он мог позволить двум малолетним хулиганам обчистить себя? Он искоса бросил взгляд на Алекс. Как она здесь оказалась? Каждый раз, когда он попадает в передрягу, она тут как тут.
— Какой сегодня день? — спросил он сердито, раздраженный собственной беспомощностью. — И скажите, что вы здесь делаете?
Алекс растерянно заморгала, уловив явно враждебные нотки в его голосе.
— Сегодня — суббота. Вас доставили сюда рано утром. Мне позвонили из больницы в семь утра. В вашем кармане нашли мою визитную карточку. — В ее мягком голосе звучал упрек. — При вас не было никаких документов. Вам следует быть более осмотрительным при такой работе. А что, если бы у вас не было моей визитной карточки и вы действительно были бы ранены? Никто не знал бы, кто вы, ибо вы были в таком состоянии, что сами не могли ничего объяснить.
Она словно извинялась перед ним, а он с непонятным раздражением так уставился на нее, что голова его разболелась еще сильнее.
— Да, у меня при себе не оказалось удостоверения. Но что из того? Могли же его у меня украсть, например… — Он на секунду запнулся. — Когда я потерял сознание, — добавил он уже потише.
Зачем он врет ей? Лучше сказать прямо, что позволил сопливым мальчишкам обокрасть себя, потому что был беспомощен и слаб. Стоит ли объяснять ей все это, и зачем?
— Это ужасно, — с сочувствием сказала Алекс, ее теплая рука успокаивающе коснулась его, и он почувствовал легкое дружеское пожатие.
Алекс была рядом и чертовски реальная. Но ему не нужна ее жалость. Этого он не может допустить.
Он интуитивно натянул повыше простыню.
— Если я не ранен, то что со мной?
Она молчала. Посмотрев на нее, Тревис впервые увидел Алекс смущенной. Это насторожило его, и он резко поднялся, невзирая на острую боль в висках. Неужели с ним случилось что-то ужасное? Он смертельно болен?
Нет, это невозможно. Еще недавно он хвастливо заявил ей, что находится в отличной форме. И это была правда. Он сделал все, чтобы полностью оправиться после ранения. Трижды в неделю он совершал пробежки по пять миль, тренировался, занимался физической работой на ферме — уходом за скотиной, чисткой конюшни, мелким ремонтом дома и ограды… Если он смертельно болен, они не имеют права не сказать ему этого! Впрочем, так не бывает, чтобы здоровый человек, проснувшись утром, вдруг оказался смертельно больным из-за какой-то дурацкой головной боли.