Я тронула лоб Джордана. Пот уже почти высох, кожа потеплела, а дыхание выровнялось почти до нормального сонного ритма.
— Спасибо, что вы ему помогли.
— Это моя работа.
Я ему улыбнулась:
— Вы его повезете в больницу?
— Как только толпа слегка рассосется. Но мне сказали, что этого не будет, пока вы не уедете, ваше высочество.
Я кивнула:
— Наверное, так, но нужно, чтобы с ним кто-нибудь поехал. Там наверху его брат, я его позову. Пообещайте мне, что вы не увезете Джордана, пока он не придет.
— Честное слово, не увезу.
Я погрозила ему пальцем:
— Я принцесса фейри. Мы очень серьезно относимся к данному слову. Вы мне симпатичны, Маршалл из «Скорой». Не ручайтесь словом, если вы не намерены его сдержать.
— Вы мне угрожаете? — спросил он.
— Нет. Но рядом со мной творится магия, даже здесь, в Лос-Анджелесе, и эта магия может очень серьезно отнестись к вашему слову чести.
— Вы хотите сказать, что магия творится вокруг вас, хотите вы того или нет?
Я уже хотела уйти от разговора, не стоило бы выдавать этот факт прессе, но Маршалл помог моему другу, и вообще был хороший человек, кажется. Плохо будет, если он пострадает из-за того, что не понимает возможных последствий.
— Если проговоритесь репортерам, я скажу, что вы все выдумали, но вообще да, время от времени. Вы мне кажетесь хорошим человеком, и я очень не хочу, чтобы вы пострадали от случайного всплеска магии. Так что дождитесь уж Джулиана, пожалуйста.
— Иначе со мной может произойти что-нибудь скверное? — спросил он.
Я кивнула.
Он недоверчиво нахмурился, но все же кивнул:
— О'кей, зовите его брата. Все равно толпа вряд ли разойдется быстро.
Я вышла из машины. Катбодуа мгновенно оказалась рядом со мной — автоматизм опытного телохранителя, который я начала уже принимать как должное. Шолто точно так же скользнул на другую сторону. Я позвонила Джулиану по мобильному телефону. Ему в любом случае надо было знать, что его брату стало плохо… Только я забыла, что парапсихиками были оба брата.
Он как раз доставал телефон, когда я заметила его за спинами копов — он уже шел сюда. Я нажала отбой и помахала ему. Он помахал в ответ, опуская телефон обратно в карман. Парапсихикам телефоны без надобности.
Глава 32
Утер подошел к нам одновременно с полицейскими, назначенными нас сопровождать. На этот раз оба копа были мужского пола, один — молодой афроамериканец, второй — белый, глубоко за пятьдесят. Выглядел он так, словно его запихнул сюда, перепутав со съемочной площадкой, агент по подбору актеров, получивший задание: пожилой белый коп, слегка располневший, слегка потрепанный жизнью и очень от жизни уставший. По глазам у него читалось, что видел он в этой жизни все и не удивится уже ничему.
Зато напарнику него был новенький, как блестящая монетка. Фамилия новичка была Пендлтон, пожилого — Браст.
Пендлтон вытаращился на диковинную громадину — Утер ростом совсем немного уступал великанам. Браст глянул на Утера так же кисло, как на все вокруг, и спросил:
— Вы сопровождаете принцессу?
— Да, — ответил Утер рокочущим басом, отлично подходившим к его богатырскому росту. Занимаясь с логопедом, он избавился от дефектов речи, возникавших из-за клыков, и теперь, если хотел, мог изъясняться будто на приеме у британской королевы. Его — и нас тоже — забавляло, как люди пытаются увязать его внешность и речь профессора из Оксфорда.
— Я считал, что нас и четверых телохранителей будет достаточно, — сказал Браст.
Я сделала шаг вперед, улыбаясь.
— Конечно, достаточно. Но Утер наш коллега, и нам нужно обсудить с ним некоторые подробности дела.
Оба полицейских оглядели Утера сверху донизу. Я такие взгляды уже видела, и Утер тоже. Он сказал:
— Мне вам процитировать Мильтона и Китса или назвать результаты футбольных матчей? Как вам легче будет поверить, что я не такой идиот, каким кажусь?
Пендлтон забормотал:
— Мы не… То есть, я не… Мы ничего такого не говорили.
— Брось, Пенни, — сказал Браст и прищурился на Утера. Без малейшей тени иронии он спросил: — Значит, тебя на работу не за милую мордашку взяли?
— Браст! — ошеломленно сказал Пендлтон, как будто оскорбился за Утера. То ли он еще моложе, чем я думала, то ли на службу поступил позже обычного. Так мог бы оскорбиться штатский, но не коп.
Утер раскатился смехом:
— Нет, не за милую мордашку.
Браст расщедрился на легкую усмешку: