— Пора идти, Сэм, — снова позвала она.
— Иди сюда, мама.
Ребекка с трудом карабкалась вверх, преодолевая завалы. В самом центре комплекса пирамид раскинулась широкая площадь. Залитая кальцитом, засыпанная обломками алебастра и заросшая толстыми лианами, она была похожа на лес без деревьев. В дальнем углу под самой большой пирамидой виднелась более-менее расчищенная площадка. Ребекке вспомнилась требующая ремонта развалюха, которую купили они с Джейком. Тяжелый труд, тонны краски, мили обоев — и хибара превратилась в уютный домик.
Она посмотрела на маленькие фигурки, которые очищали верхние части пирамид и убирали камни. Кому-то в голову пришла верная мысль — тому, кто обладал властью. Наверное, король. Или — если это Египет — фараон. Она разыщет этого парня и спросит дорогу на Остин, а затем заберет Сэм, и они отправятся в путь.
Ребекка заблудилась среди мешанины опрокинутых обелисков и торчащих из трещин в земле лиан. Спину саднило. Она чувствовала себя слабой, как котенок.
— Мама.
Ребекка направилась к гигантской пирамиде. Рабочие трудились на уходящей ввысь грани. Вниз с грохотом катились камни. В воздухе висела пыль. Чуть дальше к вершине поднималась крутая лестница.
Из-за стены на нее смотрел мужчина с усами и густыми баками. Откуда-то в памяти всплыло его имя.
— Мистер Джонсон, — сказала она и подошла, чтобы спросить, как чувствует себя его больная диабетом жена.
Это была всего лишь голова на каменном выступе. Ребекка слегка растерялась. Она надеялась, что мужчина ей поможет.
— Сэм?
Здесь произошло нечто такое, что не хотелось вспоминать, — как в запрещенных для детей фильмах. Неподходящее место для ребенка.
Едва заметная тропинка петляла меж недавно откопанных статуй. Они изображали гротескных существ, наполовину людей, наполовину животных. Похоже на персонажей сказок, вырезанных из камня: Медуза Горгона, Бэтмен, крылатая обезьяна из страны Оз. Самой большой и внушительной была статуя Минотавра.
— Мой архангел, — послышался сзади чей-то голос. — Наконец-то вы решили нанести нам визит.
Ребекка обернулась. Еще один гоблин, но немного отличавшийся от других. Бледная кожа все-таки имела какой-то оттенок, а ужасная болезнь съела нос и веки. Поверх набедренной повязки он носил кольчугу. Взгляд выпученных глаз остановился на ее груди.
Хорошо, что тут нет няни, подумала Ребекка. В ее книжках леди не носили белых туфель до Пасхи или после Дня труда. И леди уж точно не разгуливали голыми по пояс. А если и разгуливали, то у джентльменов хватало такта не пялиться. Хотя это чужая страна. У всех свои обычаи.
— Мы знакомы?
Гоблин приблизился и заглянул ей в глаза.
— Боже милосердный.
— Сэр?
— Может, оно и к лучшему, — пробормотал он.
Ребекка его смутно помнила — эту веселую лупоглазую жабу. Наверное, выпрыгнул из какой-то книжки, которые читали Сэм перед сном. Без лишних слов он протянул руку и приподнял ее грудь, словно спелый фрукт. Стиснул, потом отпустил.
Ребекке, наверное, следовало возмутиться, но ей не хотелось уподобляться «отвратительным американцам», которые вечно закатывают сцены и нарушают местные обычаи.
— Я ищу дочь, — сказала она. — Ее зовут Сэм.
— Знаю. Ее унесли, пока вы спали.
— Что вы имеете в виду?
— Ее нужно немного привести в порядок, Ребекка.
Разумеется, они должны были спросить разрешения.
— Скажите, кто тут главный?
— Вы действительно меня не помните?
— Прошу прощения. Вы король?
Это позабавило его.
— Почему бы и нет. Я всегда говорил, что мечтать нужно о большом.
— Мне нужно домой.
— Сюда, Ребекка.
Гоблин повел ее по дорожке. Он сильно хромал. С каменных выступов на нее смотрели знакомые лица. Некоторые были причесаны и украшены, словно домашние любимцы. Она старалась не давать воли своим мыслям.
Показался какой-то лес.
Вокруг нее в воздухе висели люди. Нет, не висели. Парили. Как по волшебству. Не видно ни проволоки, ни веревок. Вытянувшись по стойке «смирно», обнаженные тела парили в нескольких футах над землей. Двое подняли головы. На их лицах и шее вздулись вены. Глаза вылезли из орбит. Один тихо застонал. Ребекка вспомнила о курах, несущих слишком крупные яйца.
Она не хотела ничего видеть. Это не ее дело. Заберет Сэм и уйдет отсюда. Но воображаемые шоры спали. Безумие отступило. Она увидела.
Пытки, подобно шляпкам и туфлям, выходят из моды. Люди слышали о дыбе, колесе и четвертовании, но забыли, что значат эти слова. Так, например, Ребекка никогда не задумывалась, как выглядят посаженные на кол. О таком не рассказывают в утренних передачах Национального общественного радио. Даже в фильмах Джейка про гладиаторов и горцев такого не увидишь.