Разговор о том, что нам делать дальше ещё должен был состояться, но пока мы измотанные и голодные – ничего толкового из этого не выйдет.
Добравшись до кухни, я позвал с собой Пашу – пусть осваивается. А то неандерталец, блин... Пора адаптироваться к современным условиям!
- Что тут у вас можно кушать? – поинтересовался он, двинувшись следом за мной.
- Да все, что найдешь, – бросил я, не подумав о том, что мой ответ мог восприниматься двусмысленно.
В большой морозильной камере я нашел несколько упаковок фирменных пельменей. Пока я подключал компактную газовую плиту и набирал воду в большую кастрюлю, наш гость, из соседнего холодильника извлек замороженную пиццу. Недоуменно покрутив ее в руках, а затем, понюхав, он пришел к выводу, что данный продукт вполне может быть съедобен. Когда я обернулся, тот уже вовсю грыз кусок подмороженного теста, кривясь и жмурясь.
- Ты что делаешь? – остолбенел я, после чего, не удержавшись, расхохотался.
- Макс? – спросила Катя, выглядывая из-за угла. Увидев то, что меня рассмешило, девушка бессильно опустилась на пятую точку, истерически хохоча.
- Эй, вы чего там заливаетесь? – спросил проснувшийся от громкого смеха Дмитрий, вновь залезая на диван.
Удивленный Павел с куском теста в руке и набитым ртом, выглядел невероятно комично. На его лице застыло откровенное недоумение.
- Это можно есть, так ведь? – в конце концов, спросил он, прожевав то, что отгрыз ранее.
- Можно. Но лучше разогреть! – кое-как пробормотала девушка, пытаясь успокоиться. – Зубы от холода не свело, нет?
- Ну, Паша, ну насмешил!
- А я что? Я же спросил у Максима. Он сказал все можно кушать.
Андрюха снова расхохотался.
- Скоро будут готовы пельмени! – изрёк я, высыпая пачку за пачкой в кастрюлю. – Знаешь, что это такое?
- Нет! – честно признался он, отложив пиццу в сторону. Судя по его виду, теперь он вряд ли рискнет употребить в пищу ещё что-нибудь, без нашего одобрения.
Что ни говори, а безобидная выходка Паши немного подняла настроение, разбавив напряженную атмосферу неопределенности.
Пельмени оказались просто восхитительными. То ли с голодухи, то ли они действительно были фирменные. Особенно их расхваливал Павел. Из мяса-то, кроме как зажаренных на костре крыс, да вяленой много лет назад свинины, он толком ничего и не пробовал. А тут, уже готовый качественный полуфабрикат...
Отдельный восторг вызвал у него майонез в ярком пластиковом пакете с завинчивающейся пробкой.
- О! Это же разработка одного из сотрудников “Астры”. В семьдесят первом году придумали. Я про это читал.
- Разработка? Майонез, что ли?
- Да нет. Я про эту упаковку и крышку с резьбой.
- О как! – поднял вверх палец Андрюха. – Эврика! Полезное открытие. Как раз свойственное для военного научно-исследовательского комплекса!
Это был сарказм, но Павел не сообразил, в чем подвох.
- Это специальные разработки для космонавтов. Чтобы им питаться в космосе удобнее было! Вы что, не в курсе?
- А, ну тогда ладно, – кивнул Андрей, уничтожая последний пельмень.
Спустя час все заснули, попадав на диваны – усталость все-таки взяла свое. Андрей не выдержав, сделал себе уже обычную инъекцию обезболивающего и, перевязав рану, настоял на том, чтобы и Дима занялся раной. Но тот отказывался. Лишь после длительных уговоров, Катя всё-таки настояла на своём.
Я долгое время ворочался на раскладушке, пытаясь заснуть. Вот ведь идиллия – безумно устал, а спать ни в какую не получается. Эмоции били через край.
Голова снова начала болеть, из-за чего пришлось выпить таблетку обезболивающего. Шум в ушах еще какое-то время напоминал о себе, но вскоре прекратился.
В голове вертелась длинная вереница мыслей, смешавшись до кучи в одно целое. То и дело в памяти всплывала записка с извинениями от профессора Германова. И когда он успел её на меня прицепить? Что за сыворотку он проектировал? Защита от психотропного воздействия? Ну, нет - что-то совсем другое. Не зря полковник Зимин, после нашего первого контакта приказал отдать меня ему для генетических опытов...
Огромный чёрный червь перехватил пополам человеческое тело в грязной военной форме. Лица человека не было видно. Мутант довольно урчал, неторопливо поглощая жертву, заталкивая её себе в бездонную склизкую пасть. Какой же он жуткий! Весь покрытый густой слизью, шкурой с мелкой блестящей чешуёй... Какая отвратительная тварь.
Вспышка!
Мгновение и человеческое тело пропало в мерзкой слюнявой глотке. Откуда-то всплыло посеревшее лицо утонувшего ранее дезертира. Снова появился червь, только теперь тварь бестолково рыскала между вагонеток, ища, кого бы сожрать. Затем появилась крыса-переросток. Щёлкая гнилыми обломанными зубами, тварь принюхивалась – неужели у неё хорошо развито обоняние? Впрочем, это же очевидно – как ещё ей охотиться?