— Да? Хорошая аналогия. — Я скептически отнёсся к настроениям Люцифера, оглядев пышное пространство площади, где мы стояли. Убранство вечного города изменилось в лучшую сторону, став более изящным, но какой ценой? Огромные траты казны на военные кампании и строительство, лишь прибавили на улицах нищеты.
Вселившись в тело Кассия – первого римского сенатора и верного помощника Траяна, Владыка Тьмы сполна развлёкся. Не так как с Калигулой, но всё же. Имея власть в Инферно, он обрёл влияние и на Земле.
— А что останется мне? Только не говори, что свобода. — Мне досталась оболочка Луция – отпрыска сенатора. — Я устал. Тело мальчишки слабо. Оно сгорает. Внутри оно давно черно, скоро это заметят и снаружи.
— Замолчи.
К месту где мы находились, шёл сам император в сопровождении очаровательной Ульпии Марцианы – своей сестры. Но это тоже видимость. Ширма. Место настоящей Ульпии давно заняла властная Гери Ойл.
— Аве! — Приветствовал правителя сенатор, равно, как и я.
— Привет и тебе, почтенный Кассий. Здравствуй, Луций! — Отвечал Траян с выражением собственного достоинства. Широкоплечий, он имел сложение война, но его тёмные волосы, преждевременно поседели.
— Я слышал, что Плиний Младший, наместник твой в Вифинии говорил о распространении христианских общин в своём округе? Это правда? По-моему приверженцы нового культа слишком рьяно следуют собственным заветам, наплевательски относясь к законам Великого Рима. Полагаю, стоит учинить дополнительное расследование и вычислить всех тех, кто имеет к христианам отношение.
— Анонимные доносы не следует принимать близко к сердцу, — Траян никогда не обращал на клеветников внимания и не давал выхода своему гневу. Так же, как и корыстолюбие, сие было ему чуждо, — однако в случае доказанности принадлежности к христианам следует требовать простого отречения. Не более.
— Справедливость и храбрость твоя, границ не знает, о император! — Усмехнулся Кассий, различив хитрый взгляд Ульпии Марцианы, что как гадюка, готовилась влить в душу ничего не подозревающего Траяна яд сомнений. Император всегда прислушивался к своей любимой сестре, прислушается и на этот раз, когда та, встанет на сторону противников мирных общин, — но я считаю, что наместник Вифании поступает должным образом, расследуя дела тех, на кого доносят как на христиан. Поверьте мне, это опаснейший культ. Он приведёт к падению Римской Империи и вашей власти тоже. Чернь и рабы не должны верить в мифическое спасение! Его не существует!
— Ты будто опасаешься несчастных бедняков, Кассий. — Удивился Траян, — я к ним страха не испытываю. А ты Луций? — Все трое: правитель Рима, сенатор и Ульпия посмотрели на меня, до этого мирно стоявшего в стороне, за спиною отца.
— Хм… Мне не следует быть умеренным, в силу своей молодости и придерживаться какой-либо точки зрения. Но это плохой пример в наш век, — я посмотрел себе под ноги, словно надеялся найти на земле ответ, — хотя это может быть опасно. Христиане верят в неких ангелов, забыв об истинных богах… Тут я с отцом согласен. Да. Я с радостью смотрел как два дня назад, по вашему приказу, император, казнили предводителя общины из Херсонеса – Игнатия. Кажется он родом из Антиохии? Сумасшедший старик мог бы отказаться, от своей веры публично и быть спасённым но, увы - он предпочёл умереть в пасти львов на арене. Что до вас… — Лицо Траяна потемнело. — Вы следовали закону Рима и поступили правильно.
— Мне тяжело далось подобное решение, Луций. По сути, этот человек был невиновен. Он просто поклонялся своему богу.
— Это было необходимо, — вмешался сенатор, — во всём должно быть единство. Вы, как правитель Рима, — подчеркнул Кассий, — знаете это лучше прочих, ибо не стесняетесь входить в дома горожан без личной охраны. Рискуя собой, вы хотите быть с народом, защищая общество от инакомыслия, а следовательно от разложения устоев. Именно распадом чревато появление новой религии, тем более такой, которая не признаёт власти цезаря. Многие римские граждане высоко ценят дела ваши, так не подводите их!
— Прислушайся, брат! Ведь и на площадь ты вышел, без своих преторианцев, — аккуратно добавила Ульпия, взяв Траяна под руку, — сенатор говорит истину. Пусть твой поступок и вызвал широкое осуждение, но суть одна.
— Ах, августейшая сестра! — Вздохнул. — Знаете, что твердят обо мне южные племена Галлии, куда дошли христианские паломники? — Спрашивая, император был как всегда откровенен и твёрд. Гери Ойл так и не удалось отвратить правителя от благочестия и жалости, но дочь губернатора Дита, попыток не бросала до тех пор, пока не разозлила неосторожностью своею Люцифера.
— Что же? — Усмехнулся Кассий. Эта снисходительная «усмешка» целиком и полностью передалась мне от отца. Как две капли воды. Я заметил её со временем, глядя на своё отражение в зеркале. Разные человеческие оболочки не могли убрать с моего лица подобное выражение.
— Они шепчутся между собой о том, что я пролил реки крови, будучи завоевателем с козлиными ушами и ногами. Что мною правят злые духи!
— Ха! Императору не стоит верить в подобные сказки необразованных дикарей, — смех сенатора хорошо был слышен на оживлённой площади, — жертвы любых завоеваний неминуемы и оправданы, если цена им - победа! Хотите получить мою поддержку?
И Марк Ульпий согласился. Не ведая, что подразумевает данная помощь на самом деле. В 116 году захватив столицу Парфянского царства, он был вынужден вернуться в Рим из-за восстания, поднятого в Иудее. Догадайтесь, кто посеял смуту в умах и сердцах жителей провинции? Верно, Кассий. Его законы против «смиренных» общин, заставали те показать волчий оскал и взяться за мечи. Всем сразу стало ясно, что новый культ опасен, а сенатор меж тем, ликовал, ведь обагрившие кровью клинки познали грех, нарушив все заветы своего мессии.
Я явился к Траяну, дабы получить долг, когда тот умирал, так и не добравшись до столицы своей обширной империи:
— Воды… — Император был измучен и немощно протягивал руку к глиняному кувшину. Роскошно убранный, походный шатёр его был пуст. Все слуги разбежались, словно их что-то отпугнуло.
— Она отравлена, — я был бесстрастен, склонившись над правителем, что ещё вчера держал в своих руках огромные владения и был овеян славой триумфатора, — ты уже выпил глоток, и вот, что с тобой приключилось. Ты умираешь.
— Кто…кто ты? — Он не узнал меня, ведь вид мой изменился. Марк видел мою истинную природу, как и многие другие, лежащие на смертном одре.
— Я – тот, кого видят все, кто интересен Люциферу, кто заключил с ним договор. Я - Смерть.
— Но я…
— Не спорь. Меня нельзя обмануть. Я пришёл забрать твою душу.
— Игнатий со своими… христианами, был прав…. Я же ошибался. Так жестоко! Добро и зло существует… — последний вздох, он самый откровенный. За то короткое время, что я являлся к смертным, уходящим в мир иной, чего мне только не довелось услышать!
__________________________________________
Нобл Кейл* — первый призрачный гонщик. Жил в начале XVIII века.
«In a day you smell eternal summer
In a day the winter had begun
In a day I became your lover
In the morning all the rest will be gone
And it took us ages
To create
And we fill up the pages
Take it down in a day
Take it down in a day…»**— песня Ages (Года), автор – Kosheen. Переводится, как:
«Через день ты чувствуешь запах вечного лета
Через день началась зима
Через день я стала твоей любовницей
Утром все остальные уйдут
Требуются года,
Чтобы создать
И мы заполняем страницы,
Перелистывая их день за днем