— Тебе меня не запугать. Все твои слова - ложь. Роксану загубил Мефистофель, мне в отместку, она должна была жить… Это он нарушил равновесие первым! — Горько усмехнулся Джонни, поймав себя на мысли о том, что Вассаго, в сущности, прав. — Я свою сторону выбрал.
Взметнувшийся вверх, огненный столб, превративший Блэйза в Призрачного гонщика, ярко осветил обветшалый фасад бара, на фоне которого, меловым пятном отразилось лицо Насти и её растерянный взгляд с искорками отчаяния.
Да, она знала, с кем связалась, совершенно точно, но даже после увиденных ужасов и слов Гери Ойл, о том, как коварно зло, особенно в моём обличье, она продолжала сомневаться в правильности своего выбора и успокаивала себя тем, что повторяла:
— Я знала, что Блэкхарт – чудовище, но не предполагала, что настолько…
— Насколько? — Спросил я, появившись за спиной девушки, пока мой братец и Дэймон мерились силой с Призрачным гонщиком. Мы были так близко друг от друга, что я чувствовал её дыхание, ставшее прерывистым и дрожь…
Настя похолодела, как и воздух вокруг неё, в котором явственно ощущался запах серы. Первые, хрупкие снежинки упали на длинные ресницы девушки, заставив ту поёжится.
Она и не предполагала, что я могу быть настолько холоден. Знай! Я же… Я чувствовал, как чёрная дыра в груди осыпается внутрь, разрастаясь с каждым мгновением всё больше и больше. Столь знакомые чувства предательства и боли, заслонили собой всё:
— Напрасно ты пренебрегла моим доверием. — Сухо отозвался я, отводя взгляд в сторону, ведь там отразилась непроницаемая бездна, — Гери Ойл тоже. Теперь вы с ней равны.
___________________________
Castigo animus meum.* - (лат.) Я наказываю душу свою.
========== История двенадцатая. Апокалипсис сегодня. ==========
I в. н.э. Римская Империя.
— Аве, Люцифер! — К Владыке Инферно, в приветствии и покорности, приложив руку к груди, приблизился Астарот – Великий казначей Ада. Он занял тело предводителя тайной стражи императора Тиберия и нынче застал Люцифера, который вселился в самого правителя Рима, в саду, за трапезой. — Я явился доложить тебе о том, что твой младший отпрыск собирается покинуть Вечный город и отправится к германским варварам, что поклоняются стихиям и ложным идолам.
— Не все идолы ложны, дорогой мой друг. — Имя Тиберия окутано в истории мрачной тайной, ибо именно в его страшное правление и был распят тот, кого ныне величают Мессией. — Тебя самого можно причислить к ложным идолам. Не тебе ли поклонялись в Ассирии и Вавилоне?* — Лицо Мефистофеля не на миг не омрачилось, услышанной новостью. Напротив. — Ведь в сущности, что есть ложь? Блэкхарт сам подобен стихии…
— Вы правы. Что прикажите, Повелитель?
— Мой сын ещё мальчишка, я избаловал его сам, более остальных… В этом я виновен. Но ему в наследство от меня, достался дух гордости и сомнений! Ведь лишь по той простой причине, с тобой мы пали, так и не одержав побед на Небесах. Во всём виноваты сомнения. Как хорошо, что в нас нет более подобного изъяна.
— Но мы боролись! — С готовностью.
— Он тоже будет. Всегда. В том лишь разница, что мы боролись с НИМ и глупой слабостью его к проклятым человечкам, что ОН поставил выше нас… А Блэкхарт станет с нами.
— Убить его? — Удивился архидемон, вопросительно приподняв брови, — тогда зачем он явился в мир?
— Разве я сказал о том, что желаю убить своё творение, да ещё и твоими руками? Нет. Если придётся, то я сделаю это сам. Непременно. — Снисходительно улыбнулся Люцифер, — он нужен, чтобы не дать нам забыть о том, что мы есть на самом деле. Пока в нём нет ненависти к людям. Но он будет их ненавидеть и презирать не меньше, чем мы с тобой. Будь спокоен. И может быть, придёт тот день, когда именно Блэкхарт, а не его браться, займёт моё место. Может быть! Поэтому, дай ему уйти, но и не упускай из виду. Рано или поздно он вернётся обратно с поражением, ибо в тех краях живут свои герои. Это послужит ему уроком.
— Хорошо. — Согласился Астарот. — Есть вещи, которым нельзя научить. Некоторые нужно – пережить.
— Именно. Мой сын познает природу зла и это сделает его сильнее. Он станет мстить, даруя своей уязвлённой гордости наслаждение.
Остин. Октябрь 2013 года.
— Не подходи ко мне! — Прошептала Настя. В маленьком взволнованном сердечке помощницы бушевала целая волна ужаса, пробирающего до костей, будто холод, воцарившийся вокруг. Девушка попятилась назад, лихорадочно вспоминая те уроки, которым когда-то выучилась от меня, твердящего ей о том, что она должна научиться защищать себя…
« — Даже от меня, если возникнет такая необходимость!
— Брось, — засмеялась. — Я не верю в то, что такое возможно. Ты не такой плохой, Макс, каким желаешь казаться.
— Именно такой. Не преувеличивай моих заслуг… а то я и сам в них поверю, — смутился, улыбнувшись, но потом снова стал серьёзен. — Всё возможно. Пойми эту простую, неотложную истину и запомни то, что я тебе сейчас скажу: слабые места есть у всех, просто не все о них знают. Я же знаю про себя всё».
Вот и представился случай, когда она оказалась лицом к лицу с чудовищем, потерявшим в секунды, человеческий облик, тем самым о котором поведал ей Вассаго.
«— Чудовище убить может не только человек. Это истина, о которой не говорят, но это не означает, что её не существует… — После того, как было уничтожено тело Ревекки, Нут нашла себе другое, на замену, воплотившись в Юлии – супруге императора Тиберия. — Со времён Падения мы – бесы знаем это. Просто люди убивают намного чаще, нежели остальные, Блэкхарт. Даже среди нашего народа, нет столько неоправданной жестокости, сколько найдётся её у рода человеческого. Мы корыстны и жестоки, этого не отнять. Но мы всё делаем, а подчас и существуем ради какой-то цели. — Нут коснулась острых, длинных шипов, на спине чёрного, как обсидиан существа, что положило уродливую морду, с массой острых, как лезвия зубов, на колени императрице.
— Так вот откуда столько легенд, о героях? — Спросило существо, с интересом, однако, раздраженно дёрнуло длинным хвостом по мраморному полу, когда пальцы Юлии коснулись его колючек.
— В том числе. Не все легенды древности земного происхождения. — Улыбнулась. — Временно существуя среди людей, мы тоже привносим свой вклад, будь то разрушение или созидание.
— Созидание?
— Мы можем создавать многое… вопрос в другом - хотим ли?».
— Что? Нравлюсь я тебе таким? — Ощетинился я, двигаясь в сторону Насти, — когда ты увидела своими глазами правду, о которой и так знала? Слышать и видеть – это совсем разные вещи. Верно?
— Блэкхарт! — Окликнула меня своевольная Гери Ойл.
Дочь Дита, не дала мне коснуться смертной. Гидра, в отличие от меня, родилась в огне Инферно и обладала силой с рождения. Я же… Я появившись на свет, был слаб и стал таким, как есть сейчас, пройдя сквозь ненависть и муки. Всё то, о чём когда-то говорил Люцифер в беседе о природе зла с Великим Казначеем. Меня всегда питали смерть и страдания. Неважно чьи. — Найди себе кого-то равного, для выяснения отношений! — Бросила Гери с презрением, — как мог Принц Ада, поверить в то, что смертная способна искренне любить исчадие из глубин бездны, о чьей жестокости сложены легенды? — Расхохоталась, блеснув опьянённым, в предчувствии схватки, взором. — Раз мы равны с этой глупой девчонкой, в твоих глазах! — Заносчиво добавила, видя, что я резко обернулся к ней.
— Глупая Гери Ойл, — если бы у того чудовища, которым я являлся, были губы, то их бы сейчас исказила кривая усмешка. — Твоя самонадеянность меня поражает! — Она попыталась направить в мою сторону заклятье, но колдовство её пронеслось мимо, угодив в пылающий байк Призрачного Гонщика, который был сейчас занят тем, что старался отправить Вассаго и Хеллсторма в Преисподнюю.