От горизонта и до горизонта, выстроились две самые сильные тёмные армии, которые когда-либо существовали со времён Падения. Я был в первой линии своих легионов, которые ждали знака, чтобы бросится на врага во всеоружии… похожая картина наблюдалась и в рядах Люцифера. Шпионы донесли мне, что обе враждующие стороны наши оказались равны, как по числу своему, так и по боевым качествам.
Со своего места я видел отца и Габриэля, вполне отчётливо.
Да. Владыка Инферно явился собственноручно уничтожить меня. Как не погнушался? Но не удостоил даже взглядом.
Адские кони – найтмары*** – жестокие вестники кошмаров, с пылающими гривами и хвостами, нетерпеливо рыли копытами землю. Иссиня-черные бока их вздымались, а горящие желтые глаза без зрачков, были устремлены вперёд. Они натянули поводья, желая сорваться с места, однако всадники легко удерживали их, при помощи одной своей ловкости.
«Глупость всегда была твоим величайшим талантом…» — сказанное без слов напутствие, полное яда ненависти и пренебрежения. Личное послание от Мефистофеля. Оно достигло меня. — «Если раньше я называл тебя сыном, то сегодня, есть шанс, что сыновей у меня не останется вовсе. Каким бы не был исход сражения» — Владыка Тьмы поднял своё оружие вверх, и конница его двинулась вперёд.
Я сделал тоже самое, отдав заветный приказ своим солдатам.
Две армии чудовищ шли на сближение, постепенно набирая скорость, словно стремительные волны огненного океана Аввар. Найтмары с рыси перешли на галоп. Всё быстрее и быстрее. Пока две стороны, столкнулись с оглушительным шумом.
Теперь Ад по-настоящему пылал, ведь тьма и ужас были повсюду! Зло сошлось со злом. Abyssus abyssum invocat…****
Москва. Июль 2013 года.
— Ты водишь охотников за нос, бегаешь от них, хотя можешь уничтожить одним махом. Почему ты так поступаешь? – Спросила Настя, закончив читать книгу в толстой синей обложке с уголками, окованными светлым металлом, что я ей дал – настоящий «Ключ Соломона».
— Всему своё время, моя дорогая. Пока они мне нужны. Пусть думают, что загнали меня в угол и преимущество на их стороне. — Фыркнул, не отводя взгляда от девушки, вытянувшейся на широкой постели с фолиантом.
Ну что за манера читать? У меня лучше, можно подумать!
Я стоял у окна, подперев стенку плечом и радуясь уплывающему с небосклона красному диску солнца. — Завтра будет ветреная погода. — Констатировал, отвлекшись от размышлений и усевшись рядом с помощницей. — О чём задумалась?
— Прочитай мои мысли? — Отодвинула книгу в сторону, перевернувшись на спину и заглянув мне в глаза, — ты же можешь это?
— Зачем? — Улыбнулся, позволяя ей увлечь себя на ложе за руку. Пока она была рядом, я чувствовал себя… спокойно? Умиротворённо?
— Ну, хорошо. — Смущение покрыло её щёки лёгким румянцем. И пора бы привыкнуть, что она всегда так реагирует на меня, но это и правда выглядит забавно. — Я тут подумала, что Соломон был тем ещё засранцем.
— Интересное суждение! — Мне с трудом удалось сохранить серьёзное выражение лица, хотя со стороны вполне можно было догадаться, что я готов рассмеяться. — Почему ты так решила? — Перевернулся на бок, подперев голову рукой. — Он же был первым охотником на бесов!
— Это не правильно. — Насте стало досадно. — Он подчинил их своей воле и делал с ними всё что хотел, как бы они не противились. Охотник… блин! Узурпатор!
— Пожалуй, ты единственная кто, читая «Ключ Соломона», задумался об этом. Ещё скажи что, «за державу обидно». Обычно смертные думают только о той власти, что они могут получить и силе, которая им подчиниться, не имея иного выбора, а не о том, насколько подвластные людям существа пострадают.
— А ты? Твоя Печать Власти тоже есть в этой книге? — Я не считал нужным посвящать девушку в своё недавнее злоключение и то, какую, на самом деле, роль она в нём сыграла. Благодаря последнему желанию Насти я обыграл Люцифера и Астарота, мечтавших заточить меня в Преисподней. Но это дело прошлое. Всё изменилось.
— Нет. В фолианте собраны не все Знаки. Лишь некоторые, принадлежащие сильным мира Инферно. Когда Соломон составлял сей труд, меня ещё и в помине не было. Так что, в каком-то отношении мне повезло.
— Но там есть символы Вассаго!
— Я знаю. Он - мой брат. И если он вздумает направить свою силу против меня, а он непременно сделает это, то я разрушу любое его колдовство.
— Тебе его не жаль?
— Нет. Лучше оторвись от своих пасмурных мыслей – они мне не нравятся и поцелуй меня.
Второй круг Ада.
Я не сумел пробиться к Люциферу сразу. Он словно специально избегал прямого поединка со мною, выжидая, пока я устану. Не удивительно. Такая тактика стара, как мир.
Зато меня теснили со всех сторон его верные слуги, что подобны преторианцам, стоящим насмерть за своего императора. Смерть и была тут. Витала рядом: в звоне мечей, в пробитых щитах и латах, в кровоточащих ранах, в чёрной магии проклятий, что сыпались со всех сторон, успевай только уворачиваться и защищаться, в надежде спасти свою драгоценную шкуру. Кому-то повезло больше, кому-то нет. На войне, как на войне.
За теми, кому удача не спешила улыбнуться, прилетели серые, огромные грифы Инферно, с человеческими черепами, вместо птичьих голов. Они медленно кружились над нами, в изменчивой алой выси, прибыв к полю брани, со всех кругов Ада. Настоящие стервятники! Они не брезгуют ни чем, но более всего ценна для них последняя энергия умирающих, пока те не исчезли, став частью Мироздания, или частью Преисподней. Грифов влекло сюда, ибо птицам неважно кто ты – бес, человек или посланник Света. Они всегда слетаются, когда чувствуют падаль, оглашая округу своими сиплыми криками.
Мой найтмар, что мчался во весь опор, оступился, а потом и вовсе упал, захлебнувшись кровавой пеной хлынувшей изо рта. Бока коня и грудь были изранены, но дело довершило колдовство Мефистофеля брошенное животному под ноги. Я чудом не перелетел через луку седла, когда найтмар рухнул, но всё же, в последний момент, мне удалось сгруппироваться и соскочить в сторону. После этого Владыка Тьмы исчез из моего поля зрения. Пусть! Я всё равно его достану, потому что решимость моя не знает пределов: пеший или конный я обязан достичь своей цели, просто теперь будет труднее к ней прорубаться.
Шестеро противников, что преследовали меня прежде, теперь разом ринулись на меня, обнажив мечи и ощетинив иглами шкуры. Слепая ярость! С ней справиться так просто! И шестеро прихвостней Люцифера остались без голов, а я продолжил путь свой к славе или поражению.
В какой-то момент, в пылу баталий, когда адреналин кипит в крови и ты не чувствуешь боли от полученных ран, мы оказались спина к спине с Габриэлем. И обернулись оба разом, занеся друг над другом, своё оружие для удара.
Падший ангел и демон по рождению. Мы были братьями, ведь как сказал когда-то сам Габриэль: «у нас одна кровь». В эту секунду, глядя друг другу в глаза, мы лихорадочно решали, что же делать дальше, ведь он и я – по разные стороны баррикад. Убить врага? И каждый бы сделал то, что должен.
— Обернись! — Габриэль оттолкнул меня в сторону и крик его утонул в шуме сражения, а сам он исчез точно также, как и Люцифер. Бесследно.
Однако… я поднялся с колен, опираясь на клинок из воронёной стали, думая о том, что брат спас мне жизнь, хоть я ему и враг.
Губернатор неприступного Дита – отец мстительной гидры – Гери Ойл, метнул в меня своё проклятье, что разрывает на куски любого, кто окажется на его пути. А Габриэль не дал свершиться праведной мести, презрев законы Талиона. Святое благородство! Святая простота! Как глупо…