- Меня нельзя допрашивать голую, - Carmelita судорожно вздохнула, ее пробила молния, сердце гремело полковым оркестром. - Полицейские рассмотрят меня со всех сторон, а я им наговорю глупостей.
- Поэтому поезжай домой и привези блондинке что-нибудь из своей одежды.
Графиня изволит не желать мое платье, так пусть оденет хоть что-то из твоего.
Заодно, и твой вкус проверим. - Эдуард, несмотря на свежий труп, иронизировал над сестрой.
- Мой вкус безупречен, - Carmelita дрожала.
- Если полиция увидит голую блондинку, то я объясню, что она моя любовница, мы как раз занимались подготовкой к свадьбе.
- Думаю, что полицейские не поверят, что идеальная блондинка, Солнце вселенной, как ее назвал старик, твоя любовница. - Carmelita отомстила братцу своей иронией.
"Где у вас нож для открывания устриц?" - блондинка держала в руках корзинку с доставленной едой и дощечку с написанной фразой.
- Нож для открывания устриц, когда рядом труп?
Мертвец не испортит тебе аппетит? - Эдуард не сразу понял. - Подожди, я открою тебе устриц отверткой и молотком.
Кстати, что имел старик, когда перед смертью произнес "Неужели это?".
"Он умер", - блондинка пожала плечами.
- Virginie, ты права, если старик умер, то не имеет значения, отчего он умер. - Carmelita торопливо одевалась, одежда, прежде удобная, казалась чужой, сковывала движения, запутывалась. - Глупо искать причину смерти.
Virginie, разве ты сможешь кушать, когда труп лежит на лестнице? - Carmelita критически оглядела себя в зеркале.
В ответ блондинка поцеловала подружку долго и влажно, затем засмеялась.
- Дикарка, они не только при трупах кушали, но и на трупах, - Эдуард прошептал себе под нос, чтобы девушки не услышали, затем произнёс громко: - Я перетащу труп в лифт, а следы крови замою тряпкой.
Никто не догадается, что старик умер на нашем этаже.
- Ага, не догадаются, прочитают вызов в нашу квартиру, - Carmelita в кривой усмешке сжала губы.
- Ну и что, что вызов, - Эдуард отстаивал свою точку зрения. - Передал нам еду, мы заплатили заранее интернету, а дальше не наше дело, где старик умер.
Судебные врачи установят первопричину смерти - остановка сердца.
Мы не воткнули нож старику в спину.
- Делай, как знаешь, - Carmelita по женской привычке свалила всю вину и ответственность на мужчину, поцеловала блондинку в щечку. - Virginie, я скоро вернусь с одеждой для тебя.
Надеюсь, что мои обновки тебе понравятся.
"Не забудь для себя туфли на высоком каблуке, - блондинка не улыбалась. - Может быть, сначала сделаем, друг дружке массаж и натрем себя маслом, а потом ты пойдешь?"
- Когда я вернусь, тогда и займемся всем, чем занимались, - Carmelita вздрогнула от мысли, что полицейские застанут ее с блондинкой, натирающими друг дружку маслом, а Эдуард наблюдает за этим из кресла.
Вздрогнула, но тут же себя мысленно обругала:
"Снова у меня предрассудки, нормы, мораль.
Какое дело полицейских до двух девушек?
Что хотим, то и делаем!
Человек обязан делать то, что хочет, иначе теряется смысл жизни.
Всю жизнь выполнять волю других, стараться для других и умереть, ничего для себя не совершив?" - Carmelita подбодрила себя и побежала по лестнице.
На труп она не оглядывалась, в лифт боялась сесть, потому что Эдуард братец уже затаскивал в него мертвое тело бывшего разносчика еды.
Борода старика подметала пол.
Эдуард отправил лифт со стариком в последний путь - на первый этаж.
Лифт без памяти, поэтому, неизвестно, откуда труп приехал.
Затем Эдуард затер капельки крови и мозгов из расколовшегося черепа, высушил пол туалетной бумагой, критически рассмотрел место падения, остался доволен, осмотрелся по сторонам и мягко закрыл за собой дверь в квартиру.
Блондинка уже сидела перед корзинкой с едой, ждала, когда мужчина накроет стол.
- Разумеется, вы же, графиня, - Эдуард произнес без иронии. - Я чувствую себя так, что, если мышь пискнет, то я умру от неожиданности.
Но тебе устриц открою и все остальное открою.
Моя сестра слишком уж много и дорого заказала! - Эдуард осуждающе покачал головой, сбегал за отверткой и молотком.
После третьей попытки он вскрыл первую устрицу.
Блондинка пальчиком указала на лимон.
- Ага, тебе еще и лимон к устрице порезать! - Эдуард догадался. - Сама не умеешь? - немного иронии в этом вопросе проскользнуло.
Virginie Albertine de Guettee ничто не ответила, она поглаживала себя по левой коленке и улыбалась.
Мнение мужчины ее не интересовало.
Virginie скушала две устрицы, половину плоского персика, один греческий орешек и две виноградинки.