Невидимый собеседник Сальватора так взбесил Дорофею, что, не боясь открыть своего присутствия, она появилась прямо между мужчинами и, махая маленьким кулачком перед смазливой мордашкой незнакомца, принялась его осуждать:
— Вы… вы… бесчувственный кусок…
— Фея, — предупреждающе окликнул девушку Сальватор, но останавливать не стал.
— Вы — бесчувственное чудовище с маленькими мозгами, — тут же поправилась шатенка, — думаете, что лишив сирот приюта и построив там торговый центр, сделаете что-то полезное для общества. Ха… Как бы не так! Беспризорники такие же люди, как и мы с вами, и они не растворяются в воздухе.
— Я сказал в ночи, — поправил сероглазку собеседник Сальватора.
— Вот и я о том же. То, что эти дети окажутся в подворотне приведет к печальным последствиям. Вы хоть понимаете, что это как минимум рост преступности, нелегальная торговля наркотой и еще кто его знает что. Жалко денег? Это не та ситуация. И вы далеко не умный человек раз не понимаете этого.
— Я и сам лучше бы не сказал, милая! — нежно произнес Сальватор и, положив руки на стройную талию, в который раз за вечер притянул Дорофею к себе, вдохнул дивный аромат, смешанный с ароматом теплой ночи и нежно поцеловал за ушком.
— В нем пропадает великий актер, — подумала девушка, стараясь изо всех сил привести свое возбужденное перепалкой и нежными прикосновениями тело в состояние покоя.
— Так это прекрасное разъяренное создание с тобой, Сальватор? — Удивленно уточнил мужчина, уже успевший взять себя в руки после жесткого словестного нападения.
— Да. — Коротко ответил босс, а затем добавил, — это моя личная прекрасная Фея!
Глава 18. Сальватор
Глава 18. Сальватор
Холодные струи воды, что стекали по мужскому голому телу, вернули трезвость ума и способность думать еще о чем-то кроме девушки, что возилась с постельным бельем в соседней комнате.
— Сейчас самым важным должно быть дело сирот, а потом уже нежелание Дорофеи признаться самой себе в том, что он ей нравится не меньше, чем она ему, — думал Сальватор, вытирая тело полотенцем и натягивая черные джинсы, единственную одежду, что захватил с собой, идя в душ.
Однако сероглазка никак не хотела выходить из головы. Прямо в этот момент в памяти всплыла картинка: полумрак, девушка в желтом платье, двигающаяся в такт музыке. Как же ей идут такие вот платья. Они подчеркивают ее красивую фигуру, заставляя сердца мужчин ускорять ритм, забывать о существовании воздуха и наслаждаться прекрасной богиней. Да, да. Сама Афродита могла бы позавидовать Дорофеи. Правда, если вспомнить греческие мифы такая ситуация не привела бы ни к чему хорошему.
Наконец Сальватор перестал глупо пялиться в пространство, пытаясь удержать невероятный образ и выйдя из ванны, направился прямиком в спальню.
— Интересно сколько сегодня одеял нагромоздила эта упрямица, желая обозначить границы своей территории, будто это могло хоть как-то помочь ей отгородится от тех чувств, что они испытывали, находясь, рядом друг с другом.
В прошлый раз он быстро избавился от них. Впрочем, этой ночью все повторится вновь — барьер будет нещадно сброшен на пол.
Очутившись в спальне, мужчина первым делом отметил ровное дыхание шатенки, что тихонько посапывала на своей половине кровати. К его огромному удивлению никаких одеял сегодня в кровати не наблюдалось.
— Наверное, так устала, что забыла о необходимости обозначить границы, — подумал Сальватор, — это только на руку. Пусть привыкает спать со мной в одной постели.
Мужчина усмехнулся собственным мыслям, накинул на плечи рубашку и лениво прошествовал к столу, схватил бутылку со спиртным, откупорил, налил в стакан, затем взяв янтарную жидкость, выглянул в окно.
Лужайка перед домом была залита нежным лунным светом. Почему-то эта картина оживила в памяти сегодняшний вечер. Дорофея, словно разъяренная львица, выпрыгивающая из кустов и несущаяся с кулаками на Антона. Нет, он хорош, заслужил, но сам ее образ, ее поведение, гневный голос, глаза, метающие молнии — все это завораживало и заставляло испытывать гордость. Да, Сальватор гордился этой невероятной девчонкой, способной с полуоборота превратиться из нежной феи в дикую кошку и защитить себя, свои взгляды или того, кто в этом нуждался.
Осушив стакан одним глотком, он вновь потянулся к бутылке. Однако мимолетный взгляд на кровать заставил мужчину умерить желание опьянения.
Серые глаза внимательно следили за каждым уверенным движением, но стоило ему заметить это, как они тут же захлопнулись и по-детски нырнули глубже в подушку. Уголки губ Сальватора приподнялись в ироничной едва заметной улыбке, а в следующую секунду Дорофея вновь устремила на него задумчивый взгляд.
Не желая больше вести эту безмолвную игру в переглядывания, мужчина направился к кровати, прилег рядом и провернул голову в сторону продолжавшей рассматривать его девушки.
— Ты не говорил мне, что занимаешься благотворительностью, — внезапно полушепотом произнесла она.
Сальватор тут же перевел взгляд на потолок и, подложив под голову руку ответил:
— Во-первых, это тебя не касается, а во-вторых я не занимаюсь благотворительностью — я делаю то, что считаю нужным.
— Почему ты показываешь людям только одну сторону своей натуры? Ведь за всей той надменностью, пренебрежением и цинизмом скрывается необычайно умный, даже мудрый мужчина. А еще мне кажется, что он умеет любить безгранично и беззаветно, даже женщину, такую как эта Варвара Слизченко.
— Человек не может быть на сто процентов плохим или же хорошим. В каждом столько всего намешано, Фея… СТОП, — внезапно перебил сам себя Сальватор, — откуда ты знаешь обо мне и Варваре? Откуда вообще знаешь Варвару? Я вас не знакомил.
— Она исправила твою оплошность и, наткнувшись на меня в уборной, посвятила в ваши непростые отношения.
— Не знаю, что там наплела тебе эта женщина…
— Я ей тоже много чего наговорила. Скажем так, сильно приукрасила правду, поэтому думаю, не стоит вдаваться в подробности нашего знакомства, — заявила Дорофея, противореча самой себе, ведь изначально же собиралась все, как было выложить шефу.
— Как скажешь, — согласился мужчина, понимая, что сейчас все равно ничего не вытащит из девушки, даже применив все виды пыток.
Да и не хотел он ничего знать. Все это становилось неважным, когда сероглазка вот так просто лежала рядом с ним на боку, когда ее запах так будоражил сознание, а глаза излучали какое-то особенное тепло.
Сальватор не удержался и прикоснулся к ее ладони. Дорофея вопросительно выгнула бровь, но руку не отдернула. Он принялся нежно поглаживать тыльную сторону, выводя на ней непонятные узоры. Дыхание шатенки стало сбивчивым, она растерялась, уставилась в потолок. По удивленному лицу было видно, что внутри ведется не шуточная борьба. Сальватор перевел взгляд ниже, туда, где на шейке билась маленькая венка. Как же ему хотелось прикоснуться к ней губами, но тут Дорофея внезапно поднялась с постели и, укутавшись в легкий кардиганчик, поспешила выйти на балкон. Но даже ночная прохлада не помогла ей прийти в себя.
- Что не так, Дорофея? — раздался такой знакомый голос за спиной.
— Нет, он еще и спрашивает, — мысленно изумилась сероглазка, — да все не так. Она обычная девчонка, что благодаря глупому ритуалу сумела добиться повышения, а он, он мечта всех женщин, красив и богат, храбр, решителен и предприимчив. А еще он добр, пусть там где-то глубоко внутри, но все же… И ей, как и всем остальным девушкам, упавшим к его ногам хочется узнать вкус этих четко очерченных губ.
— Дорофея? — опять позвал Сальватор, старательно прокручивая в голове весь их диалог, чтобы понять, где допустил ошибку.
Однако в этот раз шатенка удивила своего босса, повернувшись и не тратя ни секунды, оказалась рядом. Ее маленькие ручки обвились вокруг мужской шеи и, привстав на цыпочки, девушка впилась в его губы требовательным поцелуем.