Дек полностью предался слезам и даже не пытался вырваться из хватки Ленокса. Слабым голосом он позвал:
— Батя?
Секунду спустя из двери появился пожилой мужчина.
Ленокс отпустил Дека, приготовившись в случае необходимости ретироваться с елико возможной быстротой. Но Дек только сказал:
— Подмени меня, ладно?
Пожилой мужчина кивнул, и Дек направился к дверям пивной, явно ожидая, что Ленокс последует за ним — что тот и сделал.
Снаружи, на холодном воздухе, молодой человек, казалось, поуспокоился. Он зажег сигарку и сунул ее в левый уголок рта.
— Извиняюсь, — сказал он.
— Ничего. Я понимаю, — сказал Ленокс.
— Так вы же меня спросили, я ли ее убил.
— Я понимаю. Видите ли, я должен задавать этот вопрос быстро, прежде чем кто-нибудь насторожится.
— Никогда, никогда, никогда, никогда.
— Вы любили ее?
— Всегда.
Оба умолкли. Дек смотрел на воду, которая тихо катилась к пристаням, Ленокс проследил его взгляд.
— Как вы с ней познакомились?
— Доставил туда эль для гостей.
— И она приняла его от вас.
— Да нет. Приняла старая ведьма, Гаррисон. Но я ее приметил.
— Продолжайте.
— Она была такая хорошенькая, я сразу увидел, ну, и вернулся, и постучался в дверь для слуг, а открыла другая девушка, а я спросил, можно ли мне повидать ту, с каштановыми волосами. Вот так мы увидели друг друга в первый раз.
— И как долго это происходило?
— Ну, некоторое время. Меньше года.
— Вы знали, что она была помолвлена?
Дек энергично закивал.
— С этим задницей. Само собой.
— Джеймсом.
— Джемом, ну да. Очень лощеный. Поднакопил деньжат. Но любила она меня.
— У вас есть какая-либо причина полагать, что кто-нибудь ее убил?
Дек чуть было снова не заплакал, но совладал с собой.
— Нет, нету.
— Как вы с ней виделись?
— По вторникам был ее свободный вечер, а у Джеймса по средам, ну, я и видел ее по вторникам. Свои воскресенья она проводила с ним, но потому только, что должна была.
— И вы видели ее только по вторникам?
— Ну-у. Да нет.
— И каким образом?
— Вы ее комнату видели, мистер Ленокс?
— Да.
— И окно ее видели?
— Да.
— Она по ночам его иногда открывала. Ну, я проходил мимо, и если оно было открыто, я залезал.
Ленокс посмотрел на него.
— В ту ночь оно было открыто. Я заглянул внутрь и… ну, ее тело, и полиция и все такое.
— В котором часу?
— Было очень поздно.
— И вы подумали поговорить с ее подругами?
— С Люси. Она знала про нас. Она сказала мне, когда будут похороны.
— У вас были с мисс Смит последнее время какие-нибудь диспуты?
— Диспуты?
— Разногласия. Из-за ее помолвки, может быть? Она хотела порвать с вами?
— Нет, нет, нет! — сказал Дек, яростно тряся головой. — Последний раз, когда я ее видел, был самым лучшим из всех прежних, понимаете. Мы никогда не разговаривали ни про Джема, ни про нас, и вообще, а просто чуток веселья, чуток любви, ну, вы понимаете. О Господи, — продолжал он, и его глаза широко раскрылись.
— Была ли у вас какая-нибудь возможность проникнуть в дом, кроме окна?
Дек притих.
— Нет. Хотя я мог бы попасть туда по-всякому.
— Что это означает?
— Да кто угодно сможет, приспичь ему, полямзить.
— Полямзить?
— Своровать. Да кто угодно. И через комнаты прислуги там, или через чердак, и еще по-всякому.
— Какой была мисс Смит?
— Лучшей девушкой на свете!
— Ну, а кроме этого? Была ли она склонна восстанавливать людей против себя?
— Ну, может, тех, кто глупее ее, да нет, она же была прелесть, понимаете?
— Она когда-нибудь что-нибудь упоминала про гостей мистера Барнарда?
— Вроде бы нет. Барнарда она ненавидела. Ненавидела Гаррисоншу. Поступила туда, чтоб быть рядом с Джеймсом, на последней неделе говорила, что хочет вернуться на прежнее место.
— И?
— Я-то был против. Дальше добираться до нее.
— Она никогда ничего не говорила про гостей?
— Нет… ну, упомянула, что один из племянников к ней пристает, но только в шутку.
— Имя она назвала?
— Нет.
— Вы что-нибудь слышали про bella indigo, мистер Дек?
— Нет.
Дек бросил сигарку на землю и растер каблуком. Он скрестил руки на груди.
— Больше вы ничего не хотите мне сказать?
— Нет. — Дек снова заплакал. Не сказав больше ни слова, он повернулся и зашагал назад в пивную.
Ленокс сел в свою карету. Конечно, никого отбрасывать было нельзя, но он навидался убийц, и мистер Дек в данном случае к ним не принадлежал.