— Давайте я заговорю, — вздохнул монах, опускаясь на колени рядом с ней и прикладывая ладонь к её спине: — Именем света, да пребудет в сей плоти жизнь и в сем духе сила. Лучше?
— Да, — она с удивлением повела плечами и встала, размяла спину, — круто. Спасибо.
— Больше ничего не хотите сказать? — он выглядел хмуро и обиженно, она развела руками:
— Большое спасибо.
— Вы хотели скормить меня призраку!
Ки Рэн подняла указательный палец:
— Не призраку, а прекраснейшей Ху Мэй. Добродетельной и чё-то там ещё такое, сопливое. Она красотка, чего ты? — Монах стрельнул глазами на её грудь и отвернулся, опуская голову, Ки Рэн протянула: — Или ты не фанат йанской тощей красоты? Предпочитаешь пышные северные формы? Это не порок, расслабься.
Она похлопала его плечу и махнула рукой в сторону ближайшей калитки. Монах опустил голову и пошёл следом, иногда вздыхая и шмыгая носом, потом решился и сказал:
— Вы поступили очень плохо.
— Как же я это переживу? — закатила глаза Ки Рэн. Пнула ногой калитку и придержала её для монаха, который нёс бутылку двумя руками, улыбнулась без издёвки и сказала серьёзнее: — Зато теперь у тебя есть бесценный опыт. И баблишко. По поводу сотни я пошутила, но двадцать дам. Сейчас быстренько вытрясем бабло из магистрата, я с тобой расплачусь и отпущу с миром, ты меня больше никогда не увидишь, обещаю. И на всю жизнь запомнишь, что верить на слово чужим тётям и идти с ними в заброшенный дворец с призраками не надо, это опасно.
Монах надулся и молчал всю дорогу до дома магистрата, и переговоры со стражей предоставил ей, только банку показывал всем желающим.
Добиться того, чтобы столь почтенного чиновника разбудили среди ночи, оказалось не просто, но спустя полчаса магистрат стоял перед ними в своём кабинете умытый и причёсанный, хоть и в халате, и смотрел на беснующегося в банке духа.
— Это правда Ху Мэй?
— А вам есть разница? — вздохнула Ки Рэн. — Дух? Дух. Заточён? Заточён. Платите.
Магистрат покивал, продолжая рассматривать бутылку, вздохнул:
— Бедная девочка. А вы двое — отважные герои. Примите мою искреннюю благодарность.
— Я бы лучше тысячу золотых приняла.
— Ах, простите, казна совсем пуста, — с улыбкой развёл руками магистрат, — император любит присылать приказы и не любит обеспечивать их золотом, так что... Можете подать на него в суд, если хотите, я оформлю.
— Слышишь! Ты, глист ряженый, — Ки Рэн схватила его за ворот и притянула поближе, магистрат усмехнулся и прошептал:
— Ручки убери. Будешь шуметь — позову стражу. Я знаю, кто ты такая, рыжая Ки Рэн, я давно тебя жду, мне доложили, как только заметили тебя в городе... Я ожидал, что ты придёшь отобрать сокровища нашей Мэй-Мэй, но не думал, что посмеешь явиться за наградой. Ты же любишь отхватить куш побольше, а налогов платить поменьше, да? Я всё про тебя знаю, «археолог». Так что веди себя прилично, ради твоего же блага.
— Я сейчас ради своего блага банку с духом открою, и посмотрю на твоё лицо.
— Я не позволю, — решительно, хоть и хрипло заявил монах. — Её дух должен упокоиться с миром, это задача храма.
Ки Рэн посмотрела на парня с большим-большим желанием дать по шее, отпустила магистрата и отвернулась. Чиновник поправил халат и сладко улыбнулся:
— Вот, мальчик — молодец. Хотя, какой он теперь мальчик — настоящий боевой монах, закалённый! Ты отнесёшь нашу Мэй-Мэй в храм, мой дорогой?
— Нет, я хотел просить вас... — монах замялся, краснея всё больше, потом опустился на колени и перехваченным голосом сказал: — Пожалуйста, освободите меня от сана.
Магистрат поражённо всплеснул рукавами и побежал поднимать с колен свежеобретённого экзорциста, а Ки Рэн убедилась, что на неё никто не смотрит, и тихонько сунула себе в рукав золотой нож для писем, лежащий на столе магистрата. А потом золотую чернильницу. Пресс-папье с нефритовым тигром пришлось совать за пазуху — в рукав не влезло, а драгоценные механические часы в тяжёлом корпусе из малахита с резным перламутром вообще оставалось только держать за спиной двумя руками.
Монах стоял на коленях и просил во имя света быть милосердным, магистрат квохтал над ним и размахивал руками, как курица-наседка:
— Ну почему? Как можно?! Такой успех! Это начало большой карьеры, вы представляете, настолько вы станете востребованы, благодаря новому закону! Такой опыт! Никак невозможно, нет! Храм мне этого не простит!
— Я не могу вернуться в храм.
— Почему?
— К сожалению, я не смог сдержать обет. После того, что произошло этой ночью... — он бросил несчастный и обречённый взгляд на Ки Рэн, покраснел и опустил голову, сознаваясь: — Я обязан жениться, и я планирую это сделать незамедлительно, как приличный человек.