— Не сомневаюсь, что оно тоже великолепно, — улыбнулась ему Линда и увидела, как кончики оттопыренных ушей дворецкого слегка порозовели. А он славный, подумала девушка, и вовсе не такой напыщенный, каким кажется. И, повинуясь внезапному импульсу, спросила:
— Вы давно служите в Лорриморе, Мэйтклифф?
— Всю жизнь, мисс. Мой отец был дворецким до меня, а моя мать в молодости служила камеристкой леди Абигайль.
— Леди Абигайль? — Сердце Линды учащенно забилось.
— Прабабушки нынешнего хозяина замка, мисс.
И матери ее деда, если верить его рассказу.
— Как интересно, — мягко произнесла Линда. — Когда я была в библиотеке, я видела имя леди Абигайль на родовом древе. — И добавила как можно более небрежным тоном. — У нее ведь был только один ребенок, да?
— Нет, мисс, у леди Абигайль было два сына. Я был еще совсем малышом, а они уже были юношами.
— И ваша мать уже служила в замке?
— Да, мисс. Я здесь родился.
— Правда? Наверное, Лорриморы считают вас членом семьи.
— Так оно и есть, мисс. Мое имя даже записано в семейной Библии.
— В семейной Библии? Она хранится в часовне?
— Уже нет, мисс. Теперь она хранится в семейном архиве вместе с другими историческими документами.
— Здесь, в замке?
— Совершенно верно, мисс.
Пока Линда колебалась, размышляя, стоит ли ей дальше задавать вопросы, дворецкий поклонился и величественно направился к двери.
За едой Линда раздумывала об услышанном. Стало быть, сыновей все же было два. Если бы удалось найти имя и дату рождения второго… Ее мысли снова вернулись к Библии. Как бы узнать у Кэла, где находится архив? Он гордится историей своей семьи, и, если выказать достаточно интереса, может и удастся что-то узнать. Однако действовать надо осторожно. Ее вопросы могут вызвать подозрения, а Кэл и так достаточно насторожен.
Ладно, сказала себе Линда, хватит думать о Кэле.
Однако в течение всего обеда ее преследовали видения Кэла рядом с Дианой. Допив кофе, девушка подумала, что неплохо было бы пройтись перед сном, чтобы немного рассеять мрачное настроение. Когда дворецкий вернулся спросить, не надо ли ей еще чего-нибудь, Линда, поблагодарив его, спросила:
— Кстати, Мэйтклифф, отсюда можно попасть в сады, не переходя крепостной мост?
— Разумеется, мисс. Прошу вас, следуйте за мной.
Он провел Линду через холл и людскую, где двери выходили в крытый двор, ведущий к мостику, который Кэл назвал мостом для торгового люда.
— Кухня и огороды находятся вон там, впереди, а за ними — сады, — сообщил Мэйтклифф. — Если вы хотите посетить сады и оранжерею, то ближайший путь — через арку справа, минуя гимнастический зал.
Поблагодарив дворецкого улыбкой, Линда отправилась в указанном направлении. Дверь в гимнастический зал была открыта, и она заметила, что он прекрасно оборудован. Да уж, Кэл не собирался распускаться и толстеть, сидя за столом. Занятия гимнастикой, плавание, верховая езда — вот почему он такой стройный, мускулистый, без капли лишнего жира.
Снаружи в неподвижном теплом воздухе ощущалось дыхание почти тропической жары. Линда перешла мостик и вышла в обнесенный стеной сад. Хан следовал за ней по пятам.
За старинным летним домиком с увитыми плющом балконами открывался пруд, заросший кувшинками. Прелестное место, подумала Линда, здесь, наверное, хорошо сидеть и наблюдать за стрекозами и бабочками.
Ей вдруг представилось, как Кэл и Диана сидят сейчас в тихом садике, неторопливо беседуя и держась за руки.
Отогнав грустные мысли, Линда напомнила себе, что решила больше не думать о Кэле.
К тому времени, когда она вернулась ко рву, солнце уже зашло, сверкнув напоследок золотом, и сумерки окутали небо синей вуалью. Линда присела на все еще теплую траву и стала рассеянно наблюдать за маленькой уточкой, устраивавшейся на ночлег в камышах. Хан уютно прилег рядом.
Вот здесь Кэл сдул комара у нее с шеи, вспомнила Линда, и по ее телу пробежала сладкая дрожь. Уже тогда она знала, может быть, подсознательно, что иметь с ним дело опасно, — уж слишком легко в него влюбиться. Слегка наклонившись вперед, Линда задумчиво смотрела на свое отражение в темной воде. Внезапно радом появилось еще одно отражение, и она невольно вскрикнула. Резко обернувшись, Линда увидела за спиной Кэла, одетого в безупречный вечерний костюм.
— Господи, как вы меня напугали! — воскликнула она. — Зачем нужно было так подкрадываться ко мне?
— А почему вы решили, что я подкрался? — Кэла, казалось, позабавили ее слова. — С какой стати мне это делать?
— Потому что это дает вам психологическое преимущество.
— Вот как! Интересно. — Кэл взял ее за руки и помог подняться. — Но я вовсе не подкрадывался. Если бы вы не были так заняты своими мыслями, то давно бы меня услышали. Как, например, Хан.
— Откуда вы узнали, где я?
— Мэйтклифф сказал, что вы пошли в эту сторону, — отозвался Кэл и, словно удивляясь про себя, добавил: — Похоже, вы одержали очередную победу.
— Не понимаю, о чем вы.
— О Мэйтклиффе.
— Ах, вот оно что! — сообразила Линда. — Ну, мы просто поговорили, и он рассказал мне, что родился в Лорриморе. Похвастался, что его имя занесено в семейную Библию. Он очень этим гордится. — И как бы невзначай добавила: — Кстати, а мне можно как-нибудь взглянуть на эту Библию?
— Почему бы и нет? — в тон ей ответил Кэл, однако в его голосе Линде послышались нотки гордости.
— Только не думайте, что я шпионю и что-то вынюхиваю, — поспешно сказала Линда.
— Да вас никто и не подозревает. — Теперь в голосе Кэла звучала насмешка. — Завтра свожу вас в архив. Или вы хотите, чтобы это сделал Мэйтклифф? После вашего «в высшей степени удовлетворительного вечера», как он выразился, вы, похоже, превратили его в своего преданного раба.
Линда решила не отвечать на колкость и перевела разговор на другую тему.
— Надеюсь, вы тоже хорошо провели вечер?
— Да, если деловой обед вообще можно назвать приятным времяпрепровождением.
— О! — У Линды словно камень с души свалился.
По-видимому, ее облегчение было слишком очевидным, потому что Кэл приподнял бровь.
— А вы подумали, что я уехал к Диане?
— Я вообще не думала о том, куда вы поехали, — торопливо ответила Линда и тут же прокляла собственную поспешность.
— Ну, а что, если Диана — не единственная? — лукаво спросил Кэл.
— Не понимаю, о чем вы, — выпалила Линда и тут же прикусила губу.
Надо же вести себя, как полная дура.
— Прекрасно вы все понимаете.
— Если вы намекаете на то, что я ревную…
— А вы ревнуете?
— Нет, конечно.
— Почему же у меня такое ощущение, что вы лжете?
— Может, оттого, что вы слишком самонадеянны?
— А у вас острый язычок, моя прелесть.
— Перестаньте меня так называть.
— А что вам больше не нравится — само слово «прелесть» или местоимение «моя»?
Линда не стала отвечать, и Кэл сменил тему:
— Как вы себя чувствуете после поездки верхом? Ничего не болит?
— Немного ноют мышцы, — призналась Линда.
— В таких случаях идеальный вариант — это поплавать.
— Что, прямо сейчас?!
— А почему бы и нет? Сейчас еще восхитительно тепло, да и луна как раз всходит.
— Нет… я, пожалуй, не буду купаться.
— А вы вообще когда-нибудь купались при луне?
— Нет, — призналась Линда.
— Тогда надо воспользоваться случаем.
Сердце Линды учащенно забилось, и она быстро сказала:
— У меня нет купальника.
— Это не проблема, — коротко отозвался Кэл.
— Для меня — очень даже проблема. Не думаете же вы, что я полезу в воду в чем мать родила.
Кэл весело рассмеялся, отчего его лицо стало еще привлекательнее.
— Я вовсе не это имел в виду. — Его глаза озорно блеснули. — Впрочем, идея совсем не плоха.
— Я уже сказала, что ничего подобного делать не стану, — сердито сказала Линда, кляня себя за глупость.