В первый учебный день, кампус наполнился свежей энергией и его накрыло снежным покрывалом.
Новые предметы и новые одногруппники означали новых друзей и новое начало. У меня не совпадал ни один предмет с Тревисом, Паркером, Шепли или Америкой, но Финч был со мной везде, не считая одного.
Я с нетерпением ждала встречи с Тревом за обедом, но когда он пришел, то просто подмигнул мне и сел в конце стола, вместе с остальными своими друзьями из братства. Я попыталась сосредоточиться на разговоре Америки и Финча о последней футбольной игре сезона, но постоянно отвлекалась на голос Меддокса. Он развлекал всех рассказами о своих приключениях, терках с законом, который он нарушил, и новостью о новой девушке Трентона, с которой они как-то познакомились в «Багряной Двери». Я приготовилась услышать про всех девушек, которых он встретил или приводил к себе домой, но если такие и были, он не делился об этом с друзьями.
Красные и золотые шарики по-прежнему висели на потоке кафетерия, обдуваемые обогревателем. Я потуже запахнула свой кардиган и Финч, заметив это, приобнял меня и начал тереть мою руку, пытаясь согреть. Я знала, что уделяю Треву слишком много внимания, в ожидании, когда он посмотрит на меня, но, казалось, он вообще забыл, что я сижу за столом.
Как только он закончил свой обед, то подошел сзади и положил руки на мои плечи, от чего у меня сердце затрепетало.
— Как прошли занятия, Шеп? — спросил он.
Лицо Шепли скривилось.
— Первый день — отстой. Только и делаем, что часами слушаем об учебном плане и правилах поведения на занятиях. Даже не знаю, зачем я сюда пришел на первую же неделю. А у тебя как?
— Та-а-а…это все часть игры. Ты что расскажешь, Пташа?
— Та же фигня. — я попыталась изобразить будничный тон.
— Хорошо провела каникулы? — спросил он, игриво покачивая меня из стороны в сторону.
— Довольно-таки неплохо. — я улыбнулась.
— Клево. Мне пора на занятия. Позже увидимся.
Я смотрела, как он виляет между столов, продвигаясь к двери. Вот он открыл ее и пошел дальше, на ходу поджигая сигарету.
— Ха, — сказала Америка высоким тоном. Она тоже смотрела, как Тревис пошел по заснеженному газону, и покачала головой.
— Что, детка? — спросил Шепли.
Америка уткнулась подбородком в ладонь, на ее лице была написана досада.
— Вам не показалось это странным?
— Что именно? — он откинул ее светлую косу на другую сторону и провел губами по шее Мер. Она улыбнулась и наклонилась для поцелуя.
— Он почти нормальный…настолько, насколько вообще может. Что с ним такое?
Шепли покачал головой и пожал плечами.
— Не знаю, он уже давно такой.
— Как все поменялось, а, Эбби? Он в порядке, а ты несчастна. — сказала Америка, наплевав на подслушивающие уши остальных.
— Ты несчастна? — удивился Шепли.
Я открыла рот и мое лицо мгновенно вспыхнуло от смущения.
— Вовсе нет!
Мер начала перебирать свой салат в миске.
— Ну, он чертовски близок к экстазу.
— Перестань, Мер. — предупредила я.
Она пожала плечами и попробовала продолжить тему:
— Думаю, он притворяется.
Шеп легонько толкнул ее.
— Америка? Ты пойдешь со мной на вечеринку в честь Дня Святого Валентина или как?
— А ты не можешь пригласить меня как нормальный парень? Вежливо?
— Я и предлагал…и не раз. А ты продолжала говорить, чтобы я спросил позже.
Она откинулась на стул и надула губки.
— Я не хочу идти без Эбби.
Лицо Шепа скривилось от расстройства.
— В прошлый раз, она провела весь вечер с Тревом. Ты едва ее видела.
— Хватит вести себя как ребенок, Мер. — я кинула в нее палочкой сельдерея.
— Я бы пригласил тебя, Печенька, но вся эта братская фигня не для меня, прости.
— Черт, а это отличная идея! — глаза Шепли посветлели.
Финч скривился:
— Я не Сиг Тау, Шеп. Я вообще никто. Братства идут в разрез с убеждениями моей религии.
— Финч, ну пожалуйста? — попросила Америка.
— Дежавю. — проворчала я.
Фин глянул на меня боковым зрением и вздохнул.
— Ничего личного, Эбби. Не могу сказать, чтобы я когда-то ходил на свидания…с девушкой.
— Знаю. — я небрежно покачала головой, отмахиваясь от своего глубокого смущения. — Все нормально, честно.
— Ты нужна мне там, — сказала Америка. — мы заключили договор, помнишь? Никаких вечеринок в одиночестве.
— Ты и не будешь в одиночестве, Мер. Не будь такой драматичной. — меня уже начал раздражать этот разговор.
— Хочешь драматизма? Я ставила корзинку для мусора рядом с твоей кроватью, ночами держала для тебя коробку салфеток Клинекс и рано вставала, чтобы дважды дать тебе лекарство от кашля, пока ты болела на каникулах! Ты мне должна!