Шахин прошел мимо нее и сел на кровать.
Оглянувшись через плечо, она встретила его взгляд, полный тепла и нежности. Он глубоко встревожил Аллегру. А что, если это очередная ложь? Что, если это сон и она сейчас проснется? Закрыв глаза, она поняла то, что он знал с самого начала. Она уступит ему, как только он того пожелает. Кровь быстрее понеслась по ее жилам, распространяя жар по всему телу.
Внезапно его резкие черты омрачились.
— Покажи мне свою спину, — негромко сказал он, устремив на нее пристальный взгляд.
Аллегра удивленно нахмурилась. Зачем ему это нужно? Там нет ничего, кроме шрамов, и она благодарила судьбу, что не может их видеть. Но она чувствовала их каждый день, когда рубцы терлись о шелк платья. Они служили постоянным напоминанием о том, что сделал с ней Нассар.
— Пожалуйста, Аллегра, я прошу тебя.
Горе и сожаление, прозвучавшие в его голосе, заставили ее потянуться к застежке на спине. Она принялась расстегивать перламутровые пуговицы и, когда Шахин позвал ее, подошла к кровати, даже не подумав отказаться. Повернув ее спиной к себе, он продолжил расстегивать платье.
Поскольку Аллегра не носила корсета, чтобы не травмировать спину, лиф платья быстро упал до талии, оставив только сорочку, прикрывавшую шрамы. Теплые пальцы осторожно приподняли сорочку и стянули через ее голову. Резкий вздох Шахина заставил ее оглянуться через плечо как раз в тот момент, когда он увидел дело рук Нассара. Его загорелые черты мучительно исказились, и он закрыл глаза. Отступив на шаг, она скрестила руки на груди и повернулась к нему лицом.
Внезапно ее охватил стыд. Она не знала почему. Ей было нечего стыдиться, и тем не менее она чувствовала себя так, будто сделала что-то, чтобы причинить ему боль. Он поднялся, не сводя с нее темных глаз, и склонился над ней, пока их губы не соприкоснулись. В этом поцелуе не было страсти, но в нем было столько нежности, что он потряс все ее существо. Шахин всегда был умелым и требовательным любовником, но эта ласка… была песней для ее души. Когда он отстранился от нее, она увидела, что его челюсти крепко сжаты.
— Я люблю тебя, Аллегра. Я знаю, что недостоин тебя, но я люблю тебя. Поверь!
Аллегра закрыла глаза, сдерживая слезы. Он казался таким искренним. Она почувствовала, как он переместился за ее спину, и затрепетала, когда его пальцы скользнули по ее спине, гладя рубцы, оставленные плеткой Нассара. Спустя мгновение его губы нежно коснулись вначале одного шрама, затем другого. Она ощущала влагу там, где его лицо касалось ее кожи. Он опустился на колени и медленно продолжил, двигаясь вниз. Капля влаги, скользнувшая по ее спине, заставила ее напрячься от удивления. Она попыталась обернуться, но его дрожащие пальцы удержали ее за талию.
— Нет, — сдавленно произнес он.
Потрясенная, она поняла, что влага, которую она ощущала, — его слезы. Дрожа, он продолжил покрывать поцелуями шрамы на ее спине. Он наказывал себя зато, что она вытерпела в руках Нассара. О Боже, он сказал ей правду. Только глубоко любящий мужчина способен на такое нежное покаяние. Вырвавшись из его рук, Аллегра стремительно развернулась и обхватила его лицо ладонями.
— Я люблю тебя, Шахин, — промолвила она, осыпая его лицо поцелуями. — Я так люблю тебя!
С низким стоном, вырвавшимся из горла, он поднялся на ноги и приник к ее губам в поцелуе, который заставил ее содрогнуться от силы чувств. В нем не было страсти, однако он таил в себе обжигающую нежность, которую могла породить только любовь. Когда он оторвался от ее губ, Аллегра издала протестующий возглас. Коснувшись пальцами ее рта, он вернулся к постели. Его тело было напряжено, взгляд прикован к ее глазам.
— Я не знаю, что этот ублюдок сделал с тобой, сердце мое, и не уверен, что хочу это знать. — Он болезненно скривился и протянул к ней руку. — Но сегодня и до конца наших жизней, любимая, ты будешь главной в нашей спальне.
— Не понимаю, — в замешательстве сказала Аллегра, накрыв ладонью его руку.
— Я хочу, чтобы ты говорила, что тебе нравится, а что нет. Мне не хотелось бы видеть страх в твоих глазах, когда мы будем заниматься любовью.
— Я никогда не боялась тебя, Шахин. С тобой я чувствую себя в безопасности. — Она издала тихий возглас, когда он закрыл глаза с мучительной гримасой. — О нет, дорогой! Не вини себя.
Опустившись на колени, она обвила его шею руками и уткнулась лицом в его грудь. Шахин крепко обнял ее, прижавшись губами к ее волосам. Долгую минуту они оставались в таком положении, пока Шахин не приподнял ее подбородок, заставив посмотреть на него. От любви, которую она увидела в его темно-карих глазах, ее сердце забилось сильнее. Протянув руку, она погладила его по щеке. Он покачал головой, недоверчиво глядя на нее: