Я услышала его голос в своей голове, как дыхание.
«Как ты даже сейчас можешь сомневаться в своей красоте?»
Я хмуро посмотрела на него сидящего в ванной. Мне пришлось повысить голос, чтобы перекрыть шум все еще льющейся воды.
— Ты не должен обладать способностью читать мои мысли пока я не опустила свои щиты, или по крайней мере пока я не узнала о том, что ты в моей голове.
— Я и не читал, ma petite[2], это читается в выражении твоего лица и языка тела. И увидел, что тебя одолевает тень сомнения.
Я остановилась и посмотрела на него, одна рука по привычке потянулась к бедру. Я обнаружила, что будучи обнаженной, по-прежнему нуждалась в чем-то, чем можно занять свои руки. Пистолет заботился лишь об одной из них.
Он засмеялся, таким осязаемым, что хоть держи его прямо в руке, позволив таять на твоей коже, заставляющим меня задрожать звуком.
— Так нечестно, — выдохнула я
— Может, это и было бы не честно, если бы я использовал его для обольщения. Но ты и так хочешь меня. Мне нет нужны применять уловки.
С этим было трудно поспорить хотя часть меня по привычке и хотела. В конце концов я отмахнулась от этого, покачала головой и улыбнулась.
— Отлично, тебе больше нет нужды меня обольщать, я и так уже обольщена дальше некуда.
— Ну вот, циничное замечание даже сейчас, в этом вся ты, ma petite.
Я посмотрелась в зеркала и увидела тот обращенный на меня циничный взгляд. Это заставило меня улыбнуться, рука на бедре, пистолет в руке, обнаженная. Я выглядела как пресловутая жесткая особа из какого-нибудь неприличного фильма. Я засмеялась и ощутила внезапную вспышку эмоций исходящих от Жан-Клода. Радость. Ему нравилось, что я стояла там обнаженная и смеялась. Я мельком увидела его воспоминания о том, какой я была, когда мы только впервые встретились. Как некомфортно я себя чувствовала нагой, наедине с ним, с сексом, с… таким разнообразием всего. Я чувствовала, что он счастлив от того, что я стою здесь такая дерзкая, что мне настолько комфортно с ним. Это заставило меня подойти к самому краю ванны, так чтобы я могла взглянуть на него в воде. Я видела тоже, что видел он, когда смотрел на меня. Он думал, что я прекрасна, и это также всегда поражало меня. Сколько людей твердило мне, что это не так, пока я росла, что я коротышка, у меня не нордический тип внешности, и я не голубоглазая блондинка, что делало меня чем-то вроде маленького темного пятнышка на семейном древе.
Он переместился в воде, протягивая мне руку. Я присела на край черного мрамора. Вода была горячей… но не слишком — в самый раз… ведь Жан-Клод знал, какая температура воды мне по нраву. Ванна была одним из наших излюбленных мест для прелюдии, хотя сам секс проходил либо на бортике, либо в постели. Я приняла его руку и позволила ему провести меня в воду. Державший над водой пистолет, я положила на полотенца в стороне неподалеку от того места, где ему нравилось сидеть, как я обычно и делала.
Он привлек меня к своему телу. То, что у меня был этот невероятно восхитительный мужчина, твердивший мне, как я прекрасна, и подразумевающий это, было своего рода чудом, или кармическим балансом для всех людей, заставляющих меня чувствовать себя страхолюдиной, как если бы я все время пробыла в аду будучи гадким утенком и вдруг пробудилась, чтобы обнаружить, что на самом деле была изящным лебедем.
Уровень воды оказался достаточно глубоким, чтобы я могла проплыть на поверхности, и положить руки на плечи Жан-Клоду, чтобы уравновесить себя, наклоняясь для поцелуя. Он отпустил мою спину и в наш первый поцелуй мы касались лишь рук друг друга. Нежные губы, пар, поднимающийся от воды и коснувшийся его губ влагой — почти опьяняющее прикосновение.
Жан-Клод обнял меня притянув к себе таким образом, что верхние части наших тел соприкоснулись друг с другом — моя грудь потиралась о его в приводящем в дрожь движении. Было так естественно, что мои руки обнимали его за плечи, длинные, черные волосы Жан-Клода касались моей кожи, когда я еще теснее прижалась к нему.
Мы снова сошлись в поцелуе, на этот раз приложив к действию больше движений, когда наши рты отыскали друг друга в затянувшейся сладости. Я овладела искусством вампирского французского поцелуя еще несколько лет назад, и сейчас продемонстрировала его, пока наши руки все ближе стремились прижать нас друг к другу в воде, когда я обхватила ногами талию Жан-Клода. Разница в нашем росте означала, что хоть я и прижималась к нему своим жаждущим местечком, все же его член упирался на несколько дюймов ниже, что было довольно интимно, но не так, как могло было быть.