– Я не понимаю, зачем я тебе. Мне больше нечего тебе сказать.
Его взгляд уже не был холодным.
– По-моему, мы договорились, что я что-то тебе должен.
– Извинение. Тебе так трудно об этом говорить?
Он пожал плечами и открыл рот, когда в пабе послышался громкий и хриплый смех подвыпивших посетителей.
С отвращением скривившись, он встал.
– Я предлагаю поговорить в другом месте.
Несмотря на его властный тон, Зуки встала, но решила сбежать, как только они выйдут на улицу. Сегодняшний Рамон Акоста пробудил ее самые головокружительные мечты. Она знала безжалостного человека, о котором писали финансовые газеты и на которого жаловался Луис. Она также видела, что Рамон умеет страдать из-за своей неудавшейся помолвки.
Он не забыл, что случилось между ним и Светланой. Даже сейчас она чувствовала, что Рамон вибрирует от ярости.
Возможность узнать характер Рамона стала для Зуки своевременным напоминанием. Опыт общения с мужчинами, включая ее собственного отца, заставлял ее относиться к ним с большим недоверием. До сих пор Луис был единственным мужчиной, которому она доверяла. Она считала, что он был исключением из правил, несмотря на горькие предупреждения ее матери о мужчинах, данные ей полгода назад.
Стивен сильно обидел Зуки. Оказалось, что он встречается одновременно с ней и с другой женщиной. И она по-прежнему твердила себе, что не желает, чтобы подобное повторилось между ней и Рамоном.
Выйдя из паба на октябрьский воздух, она глубоко вздохнула. И зашагала прочь.
Сильная рука схватила ее за локоть, едва она сделала три шага.
– Куда ты собралась? – Рамон вздохнул.
Она попятилась, борясь с безумными ощущениями, охватившими ее от его близости. Он отслеживал каждое ее движение свирепым взглядом.
Она посмотрела на него в упор:
– Уже поздно.
– Я знаю, который час, – пробормотал он, подходя к ней ближе.
Она чувствовала, как слабеет.
– Мне надо идти.
Он сделал еще один шаг к ней. Она прижалась спиной к стене паба, а он уперся руками по обе стороны от ее головы.
– Да, возможно, тебе надо идти. Но ты не хочешь.
Она покачала головой, отчаянно призывая на помощь здравый смысл:
– Хочу.
Он наклонился к ней, и она увидела в его глазах золотистые искорки. От него пахло шампанским.
– Ты не можешь уйти, – сказал он. – Я еще не извинился.
– Значит, ты признаешь, что обидел меня?
Он посмотрел на ее губы. В его глазах вспыхнула страсть.
– Да, но я не собираюсь извиняться здесь.
Она делано хохотнула:
– Ты знаешь, сколько мне сегодня исполнилось. Я не ребенок.
Он коснулся рукой ее щеки.
– Я могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, прямо здесь, и ты уйдешь. Но ты можешь разрешить мне отвезти тебя домой, поскольку я дал обещание Луису, и я там принесу тебе свои извинения. Неужели ты хочешь, чтобы твой друг волновался?
Она покачала головой, стараясь не погружаться в чувственный туман при звуке его хриплого голоса и от его страстного прикосновения.
– Я большая девочка. Луис меня поймет. Ничего, кроме извинений, мне от тебя не нужно, – настаивала она.
– Ты хочешь большего. Ты жаждешь запретного, правда, Зуки?
Она открыла рот, но не произнесла ни слова.
Рамон оттолкнулся от стены, сделал несколько шагов назад и заметил разочарование на лице Зуки.
Она чувствовала, что не устоит перед искушением. Она не осознавала, что идет за Рамоном к краю тротуара, пока перед ними не остановился блестящий черный лимузин. Не сводя взгляда с Зуки, Рамон открыл ей дверцу машины.
– Ты сядешь в машину, и я отвезу тебя домой, Зуки. То, что произойдет дальше, будет зависеть от тебя. Только от тебя.
Глава 2
Зуки нутром чуяла, что обречена, как только пробормотала слова согласия.
Она знала, что не будет возврата назад, как только она позволит Рамону усадить ее в машину. Он уселся на мягкое кожаное сиденье рядом с ней и закрыл дверцу.
– Адрес? – хрипло спросил он.
– Уинстон-стрит, сто шестьдесят семь, Воксхолл.
Рамон передал информацию водителю и поджал губы.
– Между твоим домом и домом Луиса в Мейфэре две дюжины пабов. Зачем ты поехала в загородный паб? – спросил он, бросив раздраженный взгляд на паб на тихой улице посреди Уотфорда.
– Один из наших университетских друзей унаследовал его от родителей. Луис пообещал, что мы отпразднуем в этом пабе свои дни рождения, – сказала она, немного успокоившись после того, как Рамон заговорил на безобидную тему.
– А ты всегда делаешь то, что говорит мой брат? – почти в ярости спросил он.
Она сжала пальцами ремешок сумки: