Выражение лица Томаса стало решительным.
— Я уйду после того, как выскажу этой парочке все, что я о них думаю, и ни минутой раньше!
— Это не вам решать! — Мэри сразу утратила с таким трудом восстановленное самообладание. — Оставьте в покое Джун. Это наш дом, и я хочу, чтобы вы немедленно ушли отсюда!
Ответить на этот выпад Томасу помешала захлопнувшаяся входная дверь. Чертыхнувшись, Тэчер отпустил запястье Мэри. В гостиную просунулась голова Джун, судя по всему, девушка не считала себя виноватой.
— Я думала, вы давно уехали, — сказала она, обращаясь к Томасу.
Не на шутку рассерженный, мужчина резко поднялся на ноги.
— Мы дожидались вашего возвращения. Где Джон? И где, черт побери, вы были?
— Джон уехал домой. А что? Всего на минутку остановились полюбоваться луной, — вызывающе ответила Джун. — Разве мы должны спрашивать разрешение?
— Нет, не должны! — Лицо Мэри пылало от гнева. — Томас, приберегите ваше мнение для брата! Здесь я хозяйка и справлюсь сама, благодарю вас!
— Конечно, справитесь. С тем же успехом, что все четыре года, — негромкие слова больно отозвались в душе Мэри. — Если бы получше держали ее в руках, этой ситуации просто не возникло бы! — Томас перевел взгляд на Джун, но внезапно пожал плечами, и жест этот был красноречивее всяких слов. — Счастливо оставаться!
Джун посторонилась, чтобы дать дорогу.
— Пока, братик, — дерзко ответила она.
Мэри оцепенела, но Тэчер пропустил выпад мимо ушей. Секунду спустя дверь хлопнула, и сестры остались вдвоем.
Младшая осторожно сказала:
— Наговорил кучу гадостей… Он опять пытался убедить тебя, что свадьбы не должно быть?
— Нет! — Мэри еще не могла прийти в себя после обвинений Томаса, только объяснений с Джун недоставало… — Как тебе не стыдно! — напустилась она на сестру. — Что о тебе люди подумают!
— Подумаешь, остановились поцеловаться на ночь… — В голосе Джун не было ни капли раскаяния. — Что здесь такого?
— Вы уже достаточно нацеловались! Видела бы свою спину — вся перепачкана травой! Ты хоть понимаешь, что платье вконец испорчено?
Тут Джун соизволила немного покраснеть.
— Ну и что? Когда мы с Джоном поженимся, у меня не будет недостатка в платьях. Я даже у тебя в магазине смогу кое-что купить.
— Я не торгую одеждой для будущих матерей!
Сначала юное личико сестры выразило удивление, но затем Джун хихикнула:
— Ну, конечно же! Господи, какая я глупая!
Продолжать в том же духе означало понапрасну терять время. Джун всегда была великой мастерицей пропускать упреки мимо ушей, когда ей надоедали нравоучения сестры.
— На сколько завтра назначена встреча? — устало спросила Мэри.
— Встреча? Ах, ты о враче? — Джун пожала плечами. — Где-то во второй половине дня. Сначала Джон повезет меня завтракать. — Она зевнула и прикрыла рот рукой. — Я иду спать. А ты?
— Сейчас, только уберу со стола.
Составив на поднос чашки и кофейник, Мэри вспомнила о машине. Все-таки в магазин придется поехать на автобусе, а ремонт отложить на потом. Конечно, это неудобно, но все же лучше, чем вставать ни свет ни заря и бежать в гараж.
Да, денек выдался не из лучших, с горечью думала Мэри, убирая посуду. Еще вчера Томас Тэчер был просто именем, мелькнувшим в газете, лицом, увиденным на фотографии. Но стоило познакомиться с этим человеком, как все встало с ног на голову.
В понедельник Мэри улыбнулась удача. Ей пришлось хорошо поработать, но подсчет выручки заставил ликующе улыбнуться. Если так пойдет и дальше, она сумеет поправить свои дела. Ради этого можно смириться с любой усталостью.
Когда Мэри добралась до дома, прождав полчаса автобус, Джун еще не вернулась. Чувствуя себя не в силах заняться приготовлением ужина, Мэри сделала сандвич, прихватила стакан апельсинового сока и вышла на задний дворик.
Вечер выдался тихий и теплый, легкий ветерок шевелил листву на деревьях. Вскоре к ней подсела миссис Стивенсон, которая жаждала поделиться планами в связи с приближавшимся рождением внука или внучки. Мэри понимала, что тайна Джун скоро выйдет наружу, так почему бы не поделиться своими проблемами с соседкой прямо сейчас? Мэри надеялась, Стивенсоны придут на свадьбу.
Симпатичная пожилая женщина молча выслушала Мэри. Лицо ее выражало не только понимание, но и живейшее сочувствие.
— Бывает и так, моя милая, — сказала она, когда Мэри замолчала. — Я бы не поручилась, что с моей дочерью не могло произойти ничего подобного. В наши дни молодежь относится к таким вещам совсем по-другому.