В глазах Мэри появились шальные огоньки, и у Тома тоже загорелись глаза. Он тихонько провел ладонью по растрепанным медным волосам, щеке, по нежной линии подбородка… Мэри задрожала, когда рука Тома осторожно спустила с ее плеча тонкую бретельку ночной рубашки. Прикосновение губ обжигало, Мэри тихо вскрикнула, непроизвольно выгнув спину, предчувствуя приближение более интимных ласк. Женская грудь в большой ладони казалась такой маленькой, сосок розовел, как нераскрывшийся бутон. Именно такую грудь обычно называют девственной. Может, Томаса влечет к ней потому, что она до сих пор не принадлежала ни одному мужчине, подумала Мэри. Неожиданно отчаянно захотелось ощутить его тело, она просунула руки под тонкий свитер, зарываясь пальцами в кудрявую поросль на груди мужчины.
На ощупь кожа была теплой и чуть влажной. Мэри почувствовала, как учащенно забилось его сердце, и Том тяжело задышал. Запах разгоряченного мужского тела опьянял, сознание полностью отключилось, и движениями управляли лишь вырвавшиеся наружу инстинкты.
Томас хрипло застонал, когда блуждающие по его телу пальцы нащупали пряжку ремня.
— Если ты это сделаешь, — тяжело дыша, проговорил он, — я уже не смогу остановиться. Это слишком дорого обошлось мне в прошлый раз…
Первая мысль Мэри была о телефоне, но затем она поняла: если их застанет Джун, это будет настоящей катастрофой.
— Мне лучше уйти, — с явной неохотой сказал Томас, когда Мэри послушно убрала руки. — Сегодня я не собирался заходить так далеко. Эти двое могут заявиться каждую минуту… — Глаза у Тома стали печальными, как у бассета. Он поцеловал Мэри в нос, затем аккуратно вернул на место бретельку и прикрыл грудь. — Какая же нужна сила воли… — сокрушенно вздохнул он.
Похоже, у Мэри силы воли не осталось ни капли. Джун, не Джун — все равно, она отчаянно хотела, чтобы Том не уходил. Остаться наедине с хаосом чувств и мыслей казалось невозможным.
— Жаль, ты завтра занята, — уронил Том, вставая с дивана. Он, к величайшей зависти Мэри, успел полностью овладеть собой. — Погоду обещают хорошую.
Уже готово было сорваться признание, но Мэри вовремя прикусила язык. Пусть тон их отношениям задает Томас. Не следует выдавать свое нетерпение.
Неожиданно, будто только вспомнив, Томас сказал:
— Звонила Флер и просила привезти тебя на обед вечером во вторник. Как у тебя со временем?
— Я ничем не занята, — тихонько ответила Мэри.
— Прекрасно. — Том рывком поднял ее с дивана и быстро поцеловал, что никак не устраивало Мэри. — Заеду в половине восьмого.
Мэри проводила Тэчера до двери, размышляя, чем тот будет заниматься вечером в понедельник. Перед уходом Томас снова поцеловал Мэри, но ей уже одного поцелуя показалось мало. Наблюдая, как уверенно он идет к машине, Мэри поняла: обернись он и помаши, она, не раздумывая, пошла бы за этим человеком на край света…
Когда в одиннадцать часов вечера Мэри поднималась к себе в спальню, Джун еще не вернулась. Проходя мимо открытой двери ее комнаты, Мэри заметила, что сестра даже не застелила с утра постель. Она вошла в комнату поправить сползшее одеяло и взбить подушки. Может, Джон более аккуратен? Хотя, если молодые будут жить в особняке Тэчеров, обо всем позаботится Марта…
Начатую упаковку гигиенических тампонов Мэри увидела, когда решила немного прибрать на трюмо, где тоже царил страшный беспорядок. И даже тогда догадка еще не осенила ее.
В упаковке не хватало двух тампонов. Не спуская глаз с оставшихся, Мэри медленно опустилась на пуфик. Мозг отказывался признать очевидное…
Ясно одно: если беременность и была, теперь ее нет. Неужели Джун ошиблась? Но гинеколог не мог подтвердить то, чего на самом деле нет. Тогда остается думать… Несомненно, Джун последние день-два была не в себе, но выкидыш повлек бы более серьезные последствия.
Мэри тихо ахнула, подумав о единственном объяснении происходящего. Блеф невозможен без участия Джона. Впрочем, это обстоятельство мало что меняло…
Когда послышался шум машины, Мэри сидела в той же позе. Захрустел гравий, раздалось приглушенное хихиканье, потом в замочной скважине повернулся ключ, снова прозвучал смех, теперь уже в доме, открылась дверь в гостиную, а входная захлопнулась. Значит, Джон тоже зашел в дом.
Увидев в зеркале свои потемневшие глаза, Мэри поняла, что оцепенение проходит и ее охватывает ослепляющая ярость. Нужно немедленно уличить эту парочку! Она не ошибается. Ребенка не существовало!
Дверь в гостиную была слегка приоткрыта. Просунув руку в щель, Мэри зажгла верхний свет, заставив сидевших на диване резко отпрянуть друг от друга.