Глава 4
Крессида вздрогнула и проснулась. Дернулась и поморщилась от боли - веревки давили и врезались в лодыжки и запястья. Она увидела перед собой лицо мужчины, и ее сердце забилось от ужаса, кровь ударила в голову. Она не выдержала и закричала. В голове еще слышались отголоски ударов дерева о камень и всплески воды.
- Довольно! - рявкнул мужчина и тряхнул ее за плечи.
Где она? Не в аббатстве, не на дереве… Комната чужая. Сквозь темную пелену Крессида силилась вернуться в реальность и понять, что происходит. Почему так темно?
- Не трогай меня! - Она попыталась вырваться, но крепкие веревки заставили ее откинуться на матрас.
Он хочет ее задушить! Она глубоко вдохнула, стараясь набрать в легкие больше воздуха, и попыталась вырваться.
Мрак рассеивался, и постепенно стало вырисовываться лицо мужчины. Неужели это Элдрик? Сон был таким глубоким и реальным, что она едва не умерла.
На руках выступила кровь. Если сломать кость или сильно повредить кожу, он будет вынужден ослабить веревки. Надо сильнее, еще сильнее. Тело отчаянно рвалось на свободу.
- Не-е-ет! - закричала она.
- Эй, проснись! Что ты делаешь?
Она узнала голос Элдрика. Он был так близко, что кончики его волос касались ее щеки. В синих глазах мелькнуло что-то ранее не замечаемое, кажется, тревога.
Элдрик здесь, в комнате, куда он привел ее и связал. Она вспомнила, как он выбежал и захлопнул дверь.
- Где ты был? Почему темно? Ведь было же утро.
Он продолжал держать ее за плечи, но уже не так крепко.
- Скоро ночь.
- Я проспала весь день?
Он кивнул, но не отошел от кровати. От него исходил запах моря и чего-то еще, что она не смогла узнать. От рук пахло хлебом. Значит, он поел. Прошло немало времени.
- Проспала, - повторил Элдрик.
- И ты мне позволил?
Он выпрямился. Беспокойство, мелькнувшее в его глазах на несколько мгновений, исчезло. Видимо, она сказала то, что не стоило говорить.
- Я ушел со спокойной душой, потому что мой враг крепко связан. Я дал тебе время подумать о том, как бесполезна твоя ложь.
- Я не думала, я спала. - Она не помнила, когда это было в последний раз. Она никогда не позволяла себе расслабляться, когда дело требовало бодрствования и внимания.
- Поэтому я тебя разбудил. Надо подумать о себе, утолить жажду и голод для начала.
Крессида не понимала, что происходит. Элдрик грубо тряс ее, но, казалось, не собирался навредить. Он требовал, чтобы она проснулась и пришла в себя, остановил, когда она едва не повредила себе руки.
- Зачем ты меня разбудил?
- Не хотел, чтобы ты пострадала, - нахмурился он.
Она уже страдала. Страшный сон казался нескончаемым. Такое случалось с ней и раньше, когда отец слишком усердствовал в тренировках. Во сне недавние события наложились на произошедшее в последнюю неделю или несколько недель назад. Кошмар прекращался только, когда она окончательно просыпалась. Она оружие в руках отца и ничего больше. Ей не дают погибнуть, лишь для того, чтобы использовать еще раз.
Необходимо бежать отсюда и найти отца, чтобы все стало как прежде потому, что без него она никто, она не сможет существовать.
Крессида оказалась в плену - неожиданное событие, сбившее ее с толку и спутавшее планы. Но главное даже не это. Почему Элдрик так изменился? Что-то произошло, пока она спала. Возможно, он пересмотрел свои планы. Или просто устал играть роль злодея и стал прежним, тем Элдриком, который насвистывал и смеялся. Сейчас перед ней определенно тот самый Элдрик.
Крессида смотрела с укором.
- Я очень страдаю. Мне больно.
Он проследил за ее взглядом. Веревки держат крепко, но не причинят боль, если она не будет стараться освободиться.
- Это хорошо, - кивнул он. - Ты сама сделала все, чтобы оказаться в таком положении.
Выходит, он все же не поверил ее легенде?
- Где я?
- Не имеет значения.
- Я чувствую запахи порта, он где-то рядом.
- А это важно? - Он удивленно приподнял бровь.
Для нее важно, ведь в порту может быть отец. Один или с новой приемной дочерью. Если они отплывут на торговом корабле во Францию, найти их не представится возможным. Вся ее жизнь сейчас под угрозой, необходимо выбраться из плена как можно скорее. Если признаться в этом Элдрику, она навредит отцу и отношения с ним будут непоправимо испорчены. Она, как и прежде, старается оградить от опасности человека, который ее ненавидит. Крессида вскинула подбородок и потянула руки на себя, отчего веревки сильнее надавили на запястья.