Вы, наверное, уже поняли, что дальше нам было совсем не до игры. Она свою миссию выполнила. А мы легли на диван и, обнявшись, молчали и смотрели друг другу в глаза. По взгляду Елеазара можно было сказать, что внутри него не на шутку разыгралась метель. Не та метель, которая рождается внутри каждого во время мега депрессии, а та, что движет людьми. Метель чувства или, может быть, вдохновения. Я искренне благодарила Бога за его эксперименты. Он удачно скрестил своих подопытных. Молодчина! Хотя земные проблемы остались. Но это ничего. Мы их разрешим.
- Я никому не расскажу, - прошептал Елеазар и снова прижался ко мне губами.
- Я тоже, - так же шёпотом ответила я после поцелуя.
- Ох, не знаю даже, сколько дней и ночей буду просить Господа о помиловании моей грешной души, - он улыбнулся и обнял меня крепко-крепко. Но кости не хрустели. Потому что он не такой. Потому что он – нежный. И по этой же причине он снова и снова целовал меня как можно нежнее. А может такая нежность от недостатка у нас опыта… Но мне не интересно рассуждать о причинах. Намного интереснее наслаждаться следствием.
«Let it snow» давно отыграла, но эта мелодия, очевидно, навсегда останется в моей голове. Да и за окном пошёл снег, а мне скоро домой.
А снег идёт, снег идёт, снег идёт…
Запах ладана
Так сильно я ещё никогда не волновалась. Это наша первая встреча после «вечера Синатры». Так я назвала нашу «прощальную» встречу с Елеазаром.
Я села на кровати как можно красивее. Чтобы он вошёл в мою комнату, а тут я, вся такая красивая, с прямой спиной и ласковой улыбкой. В голове прозвучала фраза, сказанная Елеазаром в «вечер Синатры»: «я, наверное, зайду к тебе в субботу; даже не «наверное», а зайду». Я взяла телефон и проверила, точно ли сегодня суббота. Да, суббота. Значит, я не просто так здесь сижу. Родители уехали в город по каким-то особо важным делам. В особо важные дела они меня не посвящают. Мне же лучше.
Просидев минуты три в полной тишине, я поняла, что терпением меня обделили. Я встала с кровати и начала прохаживаться по комнате. У меня очень красивая комната, позволю себе похвастаться. Стены заклеены постерами, интересными цитатами и вырезками из газет. Причём всё это не, как у всех, приклеено к обоям на скотч. Это у меня вместо обоев. Я не знаю половины тех групп, которые изображены на постерах, но большинство участников групп достаточно красивы, чтобы почётно улыбаться на всех и вся со стен моей комнаты. Наибольшая часть постеров мамины и папины. Просто они в статусе взрослых и не решились лепить их на стены.
Я услышала хлопок входной двери и замерла. Потом, подумав, снова села на кровать, выпрямив спину. «Дома ведь никого нет. Елеазар в силу воспитания не пройдёт в дом, пока не поприветствует хозяина». Но папы нет. Я за него.
Я встала с кровати и пошла в коридор, где уже стоял Елеазар. Его бледное лицо порозовело от мороза.
- Привет, - сказал он и улыбнулся.
- Привет, - смущённо ответила я и тоже улыбнулась, - Ты раздевайся, проходи.
- Да…конечно, - ответил Елеазар. Кажется, он на мгновение потерялся в своих мыслях.
Когда он разулся и снял куртку и шапку, мы прошли в мою комнату. Я села на кровать, а он – рядышком, но более скромно. На краешек.
- Привет, - опять произнёс он.
Я взяла его за руку и сказала:
- Наверное, я страшная. Поэтому ты такой бледный и пугливый.
- Я не пугливый, - мягко возразил Елеазар, - Я просто очень…соскучился.
- Но ведь прошло всего два дня… Бывало, и дольше не виделись.
- Аге… Но ведь предыдущая встреча была особенной?
- Да, - ответила я, - Да, - ещё раз повторила я для самой себя.
Думала ли я, что люблю его, когда целовала? Честно? Нет. Это вышло как-то случайно. Конечно, привязанность есть и очень сильная, но это никак не любовь. Любовь это другое. Ирония. Вам это разъясняет человек, который никогда не любил и которого никогда не любили. Родители – не в счёт.