Черт, черт, черт, черт.
“Я только сейчас понял, что любил тебя, что возможно был влюблен в тебя какое-то время, а потом внезапно ты ушла”. Я посмотрел на нее, надеясь, что я не зашел слишком далеко.
Она слегка присела на мои колени, и я захотел больше, чем что-либо, чтобы мои руки свободно прошлись по ее упругим бедрам. Вместо этого, я уставился туда, где были разведены ее ноги, всего лишь в нескольких дюймах от моего члена.
“Я сожалею”, прошептала она. Я моргнул от удивления. “Я не могу изменить это, потому что я сделала то, что должна была сделать в то время. Но я знаю, что это причинило тебе боль, и я знаю, что было не справедливо просто отстраниться от тебя”.
Я кивнул, наклоняя мой подбородок, так чтобы, она могла придвинуться ближе и поцеловать меня. Ее рот, мягкий и влажный, прижался к моему, и крошечный стон сорвался с ее губ.
“Спасибо за то, что пришел этим утром”, сказала она напротив меня.
“А ты пришла бы ко мне?” спросил я.
“Да”.
“Когда?”
“Завтра утром. После того, как я закончила бы свою презентацию. Я решила так приблизительно неделю назад”.
Я застонал, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее. Она изогнулась так, что вместо этого, я поцеловал ее подбородок, и спустился к ее горлу.
“Ты виделся с кем-нибудь еще, в то время как мы были на расстоянии друг от друга?”
Я остановился и уставился на нее. “Что — это серьезный вопрос? Нет”.
Улыбка растянулась по ее личику. “Я просто должна была услышать это”.
“Хлоя, если ты позволила какому-то мужику прикасаться к тебе, клянусь Богом, я …”
“Успокойся, Триггер[1] ”. Она прижалась двумя кончиками пальцев к моему рту. “Я ничего такого не делала”.
Я закрыл глаза, целуя ее пальцы и кивая. Неприятные образы медленно рассеивались, покидая мой разум, но мое сердце, казалось, даже не замедлило ход.
Я чувствовал ее дыхание на шее как своеобразный ритм, прежде чем она спросила, “Ты думал обо мне?”
“Каждую минуту по несколько раз”.
“Ты когда-нибудь думал о том, как трахаешь меня?”
Все слова выскользнули из моей головы. Каждое слово на английском языке потеряло смысл, и я переключился на нее, желая ее так сильно в этот уязвимый, открытый и безмолвный момент, что боялся потерять самообладание в ту же секунду, как она освободит меня из моих штанов.
“Поначалу нет”, наконец-то справляясь с собой. “Но после нескольких недель, я попробовал”.
“Попробовал прикоснуться к себе, думая обо мне? И как, твоя рука смогла меня заменить?”
Я наблюдал, как выражение ее лица преобразилось с любопытного до хищного, перед ответом, “Да”.
“Ты кончал?”
“Господи Иисусе, Хлоя”. Кажется, стало настолько горячо, что я запросто мог быть ею поджарен?
Она не моргала и вообще не волновалась, ожидая мой ответ. Она просто смутила меня. “Скажи мне”.
Я не мог побороть свою улыбку. Всегда такой мудозвон. “Пару раз. Это не было очень приятно, потому что ты появлялась в моей голове, и это как подрывало меня, так и снимало напряжение”.
“Тоже самое было и со мной”, сказала она. “Я скучала по тебе так сильно, что это причиняло боль. На работе я скучала по тебе. Дома, в своей постели, я с трудом могла выдерживать это. Единственное время, когда я могла очистить свою голову от тебя, было время, когда я …”
“Бегала”, прошептал я. “Я заметил. Ты потеряла слишком много веса”.
Ее бровь поднялась. “Ты тоже”.
“Я к тому же слишком много пил”, признался я, напоминая ей, что это не было соревнованием. Она не должна была доказывать, что жила лучше. В действительности я был более чем уверен, что так оно и было. “Первый месяц, что мы провели вдали друг от друга, до сих пор является для меня своего рода размытым пятном”.
“Сара рассказала мне, как ты выглядел. Она сказала мне, что я была не права, избегая тебя”.
Мои брови медленно приподнялись в удивлении. В самом деле? Сара сказала это? “Ты сделала то, что должна была сделать”.
Откинувшись назад, она провела взгляд по всей длине моего торса, а затем подняла его, встретившись с моими глазами. Мне было любопытно смотреть на то, что она выглядела немного удивленной. Может быть даже легкомысленной. “Ты позволил мне связать тебя”.
Я смерил ее взглядом. “Конечно, позволил”.
“Я просто не была уверена, что ты разрешишь мне. Я думала, что обману тебя или, что ты скажешь мне «нет»”.
“Хлоя, ты завладела мной с первой секунды, как я тебя увидел. Я позволил бы тебе связать меня еще в конференц-зале, если бы ты попросила”.
Небольшая улыбка приподняла одну сторону ее ротика. “Я не позволила бы тебе, если бы ты попросил”.
“Хорошо”. Я наклонился за поцелуем. “Ты сообразительнее меня”.
Она встала, заведя руки за спину, чтобы отстегнуть лифчик. Он соскользнул с ее рук и плавно опустился на пол.“Я думаю, мы оба всегда знали что это правда”.
Я хотел ее, и это была своего рода неизменная, интенсивная боль. Я был настолько тверд, что мог чувствовать каждый удар своего сердца через член, но я также чувствовал, что мое зрительное восприятие было перенасыщено цветом: красным цветом ее трусиков и губ, коричневым ее глаз, сливочным оттенком ее кожи. Мое тело исходило криком и желанием загнать себя в ее недра, но мой мозг не мог прекратить упиваться каждой деталью. “Позволь мне почувствовать тебя”.
Она вернулась ко мне, приподнимая свою грудь к моему рту. Я наклонился вперед, захватывая сосок губами, щелкая по нему своим языком. Без предупреждения она встала и отступила, поворачиваясь спиной ко мне и посматривая поверх своего плеча с шаловливой улыбкой на личике.
“Что ты делаешь, маленький дьявол?” Я задыхался.
Большие пальцы ее рук зацепили верхнюю часть ее кружевных трусиков, и она покачнула бедрами, когда начала их спускать.
Нет. Нет худшего пути в ад.
“Не смей этого делать, черт возьми”, сказал я, резко дернув свои руки, освобождаясь из ее непрочного узла, и возвышаясь над ней подобно грозовой тучи сформировавшейся в собственной гостиной. “Иди по коридору и забирайся в мою кровать. Если ты даже подумаешь о том чтобы снять свои трусики, то я сам позабочусь о себе, и ты будешь лежать там и наблюдать, как я кончаю”.
Ее глаза распахнулись превратившись в черные безмерные омуты в темной комнате, и не говоря ни слова она повернулась и рванула через холл в мою спальню.
С этим воспоминанием из памяти, мой день был официально обречен. Та ночь была единственной самой сокровенной ночью в моей жизни и запустила наши отношения от Предоставления Попыткидо Полной Преданности. Я никогда не смогу забыть способ, которым она превратила свою ранимость в безмолвную властность, или способ, которым она позволила мне взять реванш над ней в своей спальне, привязать ее к кровати и покусывать каждый дюйм ее тела.
Я застонал, поскольку понял, что понятия не имел, когда еще у нас снова будет такая неспешная ночь вместе, и взял телефон.
«Обед?» Напечатал я.
«Не могу», ответила Хлоя. «Встреча с Дугласом с полудня до трех. Пристрели меня».
Я посмотрел на часы. Было 11:36. Я бросил телефон на стол и вернулся к статье, продолжая работать для Journal. Я был бесполезен, и знал это.