Леди Кэролайн Элмхерст
Просыпаюсь с первыми лучами солнца. Не представляю, как я переживу кошмар предстоящих дней. Наспех завтракаю и отправляюсь в зал, где Оттеруэл собирает нас на первую настоящую репетицию. Одно меня воодушевляет — мой вчерашний успех. Я знаю, что одержала победу. Мне удалось сделать то, что я задумала, — не обращать на Конгриванса никакого внимания. Любая из нас знает: нет более действенного способа заинтересовать мужчину, чем полное равнодушие к нему. Вот только жаль, что он тоже не проявил никакого интереса ко мне. Это несколько нарушает мои планы. Сегодня я попытаюсь быть менее суровой к нему. Боже, помоги! Мне предстоит играть любовь на сцене.
Специально надеваю скромное льняное платье с нежно-розовой каймой и накидываю на плечи батистовую шаль. Наверное, я выгляжу очень… целомудренно. Это необходимо, чтобы очаровать своей скромностью искушенного джентльмена, уставшего от заграничных приключений. Более невинной жены ему не найти. Я даже хотела надеть крестик из кораллов, но побоялась Божьего гнева. Все-таки надо знать меру. Единственное украшение на мне — скромные жемчужные серьги, они подчеркивают мою чистоту и неискушенность. Мне предстоит очень постараться вести себя так, чтобы мое поведение не вошло в противоречие с ангельской внешностью.
Фанни Гиббоне обращается к нам со вступительной речью. Она настоящий профессионал в своем деле. После непродолжительного спора с Оттеруэлом, кому вести репетицию, она с улыбкой, но весьма решительно отправляет Оттеруэла в библиотеку работать над текстом. Она права. Первая сцена в Афинах, во дворце Тезея, безжалостно сокращена. Оберон, с гусиным пером в руке, занимается правкой текста, Титания отдает распоряжения повару относительно ужина. Мы начинаем со сцены, в которой Гермия и Лизандр бродят по лесу. Фанни позволяет нам читать текст по суфлерскому экземпляру пьесы, в котором положено отмечать движения в мизансцене. Конгриванс не успевает произнести фразу до конца, как его прерывают:
— Мистер Конгриванс, не забывайте, что вы изнываете от усталости. Это и к вам относится, леди Элмхерст. Будьте любезны, с самого начала.
После трех неудачных попыток Конгриванса пройти по сцене и осмотреть свое поместье хозяйским взглядом она останавливает нас и просит меня перестать улыбаться. Я уверена, она заблуждается. Все актрисы улыбаются. Мне удается произнести вызубренный накануне текст без ошибок:
— Пусть мой Лизандр себе устроит ложе; И я тут где-нибудь прилягу тоже.— А теперь ложитесь, леди Элмхерст.
Послушно отмечаю мизансцену в своем тексте.
— Замечательно, леди Элмхерст. Ложитесь, пожалуйста.
— Помилуйте, я не смогу сделать этого, миссис Гиббоне, на мне корсет.
Она лишь разводит руками:
— В следующий раз, пожалуйста, наденьте короткий. Мистер Конгриванс, продолжайте!
Я смотрю на сцену:
— Здесь грязный пол!
Конгриванс снимает свой сюртук и кладет на пол.
— Замечательно, мистер Конгриванс. Мы так и сделаем, только вместо сюртука на вас будет плащ. Сделайте себе пометку в тексте. А теперь, будьте любезны, помогите леди Элмхерст лечь.
Он берет меня за талию. О Боже, как крепко он держит меня! Смотрит мне в глаза и, опуская на пол, шепчет:
— Я бы хотел превратиться в плащ, мадам.
Я лишь улыбаюсь в ответ. Фанни недовольно смотрит на меня.
— Опуститесь на колено, мистер Конгриванс, ведь дальше вы произносите…
Не отпуская моей руки, он встает на колено. Он так хорош собой, что сейчас я лишусь чувств.
— Где с грудью грудь обетом скреплена, О милый друг мой, там душа одна. Не надо нам с тобой раздельных лож…Так, я пропала. Не замечаю ничего вокруг. Мне кажется, в зале нет ни души, да что там, мы одни на целом свете! Только он и я! Все замерло вокруг, время остановилось. Вижу перед собой его глаза, только его глаза.
— Нет, нет, Лизандр мой! — любезно подсказывает мой друг, Уилл Гиббоне.
Пак, маленький эльф. Сегодня он назначен суфлером.
— Нет, нет, Лизандр мой! Я тебя люблю! Но ляг подальше, я о том молю! — едва не задохнувшись, говорю я с волнением.