При мысли об этом горький вкус во рту приобрел еще больше горечи.
– Возможно, и так. Но сотрудники Военного министерства неусыпно следят за ним, – сказала она.
Он повернулся к Эмили, надеясь, что наконец-то может посмотреть на нее, не слишком выдавая свои чувства, и заставил себя улыбнуться:
– Да. – Эти сотрудники, докладывают, что он очень, много времени проводит в «Синем пони». – Вы знаете, что владелец этого заведения содержит еще и меблированные комнаты на той же улице? «Синий пони» – вероятно, самое удобное место для встреч, если кто-то из этих людей живет там.
Эмили кивнула, вернулась к креслам, где они сидели в начале разговора, и задумалась. В глазах ее, когда она посмотрела на Гранта, светился недюжинный ум.
– Интересная теория. И что, Лири снимает там комнату?
– Было замечено, что он довольно регулярно входит и выходит из этого дома. Но он может просто ходить туда на назначенные встречи.
– Или навещать свою подружку, – договорила за него Эмили.
Грант этого не сказал. Он предпочел, чтобы Эмили сама заговорила о том, чего он избегал касаться, руководствуясь остатками Джентльменского кодекса. Грант не мог не улыбнуться на ее откровенность, и боль в груди наконец прошла.
– Очень может быть. Я велел надежному источнику проследить за этим. Завтра у нас будет ответ. – Он направился к Эмили, влекомый к исходившему от нее жару, точно человек, слишком долго пробывший на холоде. – А что у вас, Эмили? Вы сегодня тоже занимались поисками. Что вы узнали?
При его приближении она слегка вздрогнула, и он испытал огромную гордость, видя, что действует на Эмили так же, как она на него. Что она следит за каждым его движением, ожидая прикосновений.
Обойдя ее кресло, он встал сзади, глядя на обнаженную кожу ниже волос и выше кружевного ворота ее красивого платья.
– Ана наводит справки насчет планов принца и мест его пребывания, – выдохнула Эмили.
Он провел пальцами по полоске открытой кожи, и Эмили напряглась.
– Знает ли Ана что-нибудь еще?
Она подумала, прежде чем ответить:
– Н-нет. Мне удалось уговорить ее заняться сбором сведений, не сообщая подробностей того дела, которым мы занимаемся.
Грант не сводил глаз со своей смуглой руки, которой водил по ее светлой коже.
– А она не пойдет к вашему начальству?
Эмили тихонько застонала, а потом ответила, задыхаясь:
– Не думаю. Она хочет, чтобы я снова начала доверять ей, и понимает, что этого не произойдет, если она выдаст меня Чарли. Она будет вести поиски по крайней мере какое-то время, пытаясь определить при этом, чем мы с вами заняты.
– Это хорошо.
Грант наклонился и прижался губами к ее затылку. Она обхватила руками его голову и притянула к себе. Грант растворился в желании.
– М-может быть, я еще раз попробую переодеться, – пробормотала она. – Попробую появиться в клубе в качестве еще одной женщины легкого поведения. Если я сумею подобраться к Лири поближе, он, может быть, даже поговорит со мной, похвалится своими деяниями.
Грант резко вскинул голову. Перед глазами у него мелькнула картина – Лири, преследующий Эмили, с лицом, не скрывающим его убийственных намерений. Грант даже подумать не мог, что произошло бы дальше, если бы он не сумел ее защитить.
– Нет, – резко сказал он, отходя от нее. – Это совершенно исключено.
Глава 13
Эмили повернулась и посмотрела на Гранта. Она никак не ожидала такой реакции на свое предложение. Но увидев его лицо, Эмили вскочила.
На лице его были нескрываемая боль, беззащитность, даже панический страх, которых Эмили никогда не видела у Гранта и никак не ожидала увидеть. Но она понимала его, потому что сама чувствовала то же самое.
И тут она поняла, почему Военное министерство обращается с ним так осторожно.
Но ведь она уже видела, как Грант напал на Каллена Лири. Значит, тревога, омрачившая его глаза, не имеет ничего общего с трусостью. Его ужас вызван другими причинами. Более глубокими и мрачными.
Эмили боялась думать о том, что это за причины. Они были слишком личными и могли бы завести ее слишком далеко, а это ей ни к чему. Но не могла она и просто так оставить его в этом состоянии. Ему нужно помочь.
– Грант, – начала она, шагнув к нему.
– Нет! – Его глаза цвета темного шоколада стали почти черными. – Это я вам запрещаю, Эмили.
Ее сострадание сразу же сменилось возмущением, и вместо того, чтобы подойти к нему, она резко остановилась.
– Запрещаете, – повторила она. Голос ее звучал обманчиво спокойно, она обдумывала обуявшие ее чувства. – Прошу прощения, но я считала, что мы – сотрудники, Грант, а не опекун и его подопечная. Вы не имеете никакого права что-либо запрещать мне.
От отчаяния на его лице залегли глубокие морщины.
– Значит, вы снова хотите, чтобы вас ранили? На этот раз смертельно? Наверное, ваши подруги правы. Вас больше нельзя допускать до работы.
Эти слова подействовали на Эмили, точно пощечина. Горло у нее мучительно сжалось, слезы обожгли глаза, но она смахнула их движением ресниц. Она не позволит Гранту увидеть, как сильно ранят ее подобные суждения. Особенно исходящие от него.
– Я бы сказала, лорд Уэстфилд, – тихо заговорила она, кладя руку на спинку кресла и впиваясь ногтями и парчовую обивку, – что вас точно так же нельзя допускать до работы, коль скоро вы отказываетесь даже от самого небольшого риска, необходимого для расследования.
От этих слов лицо Гранта помрачнело, но. Эмили не почувствовала никакой радости от того, что причинила ему такую же боль, что и он – ей. Эмили чувствовала только пустоту, которая словно увеличилась, когда она заглянула ему в глаза.
– Я этого не допущу, – пробормотал он, прерывал этот кипящий обмен взглядами. – Я не могу еще раз эти допустить.
Грант прошел мимо, и Эмили поняла, что он идет к двери.
– Что вы делаете, Грант? – испуганно спросила она. – Куда вы?
Он замер, положив руку на дверную ручку и стоя спиной к Эмили. Голова у него была опущена.
– Наверное, вы правы, Эмили. Наверное, я больше не гожусь для работы. Наверное, все остальные тоже правы. – Он посмотрел на нее через плечо, и сердце у Эмили защемило при виде этого сильного человека, вынужденного признать свое поражение. – Но я не могу видеть, как вы подвергаете себя риску. Просто не могу.
– Грант, – начала она, но он не стал ее слушать и ушел. Прошел по коридору. Мимо разинувшего рот Бенсона. Вышел на улицу, не обращая внимания на зов Эмили. Как будто ее просто не существовало.
Дверь за ним закрылась, и Эмили нетвердым шагом вернулась в гостиную. Рухнув на первый попавший стул, она поняла, что ее бьет дрожь.
Что же ей теперь делать? Она же не может без Гранта.
Без Гранта. Сердце неистово забилось при мысли об этом. Они проработали вместе всего один день, а она уже не может без него? Раньше она расследовала дела самостоятельно. И дела эти были не менее опасные, не менее важные. И никто никогда не был ей нужен. А вот Грант нужен. Как это могло произойти?
Непонятно. Но так оно и есть. И теперь нужно найти способ вернуть его. А для этого необходимо выяснить, что с ним произошло год назад. Надо определить, откуда взялся этот мрак у него в глазах, углубиться в тайники его души.
Придется Эмили узнать не только его тело. Не только его профессиональные способности. Придется узнать его самого, хотя копаться в глубинах его души – опасная перспектива. Узнать его лучше – значит, открыть себя для боли, для сердечных мучений. Для чего-то более глубокого, чем просто плотское желание.
Эмили встала и пошла в коридор. Ноги у нее подкашивались.
– Миледи? – Перед ней стоял Бенсон. Глаза его были полны тревоги, которую он обычно скрывал под маской неодобрения. – Чем могу быть полезен?
Эмили улыбнулась, но улыбка получилась бледной и ничуть не уменьшила его тревоги.
– Велите, пожалуйста, подать карету. Мне нужно съездить к Анастасии.