- Бери дочь, если хочешь. Она должна там быть, думаю. И няня, пусть следит, - она
перекинула волосы через плечо, чувствуя себя так увереннее – менее раздражали.
Она была его женой – он не мог сказать, что нет.
Она будет мать своего ребёнка.
И слухов не будет, ведь никто не может говорить плохо о муже принцессы, шурине
королевы.
- Ну? – решилась она спросить у него. Она чувствовала энергию, что окружила его,
готовясь подавить, если он откажет. Это для его блага. Единственный способ укрепить
их семью. Их счастье.
Эврет перекатился с носка на каблук. Его отсутствующее выражение лица стало
грустным.
Грустным?
Нет, отзывчивым. Он жалел её.
Она нахмурилась, окружая своё сердце стеной.
- У тебя есть шанс найти свою любовь, принцесса, настоящую любовь. Оставь меня.
Прошу.
- Я уже нашла свою любовь, - она скрестила руки на груди. – Я возлегла с ним
сегодня ночью, и он будет моим мужем, - она попыталась улыбнуться, но уверенность
ослабевала. Он так много поддавался, что она не хотела этого делать. Не сейчас.
Даже если это будет единственным путём.
Эврет натянул через голову свою кобуру с ножом и пистолетом. Гвардеец. Её страж.
- Ну? – потребовала Левана.
- У меня есть выбор?
Она усмехнулась.
- Конечно, есть. Да или нет, - Левана проигнорировала то, что живот сжался ото лжи.
Он не откажет, это не имеет значения.
Тем не менее, она была удивлена тем, насколько уязвимой оказалась на мгновение.
Он не скажет нет. Или? Она задержала дыхание и лишь нежно коснулась его мыслей.
Просто тёплое напоминание о том, что они всегда должны быть вместе.
Он вздрогнул, и ей хотелось знать, чувствовал ли он. Она остановилась, наблюдая,
как расслабились его плечи.
- Эврет? – она почти ненавидела хныканье в голосе. – Женись на мне, Эврет,
Он не встретился с нею взглядом, когда направился к двери её спальни.
- Как вам будет угодно, Ваше Высочество.
13.
Богослужитель обвернул золотую ленту вокруг запястья Леваны, величественно
объясняя значение их союза и завязанного узла. После подошёл к Эврету, взяв с алтаря
вторую ленту, обвязал её вокруг его запястья. Левана наблюдала, как мерцала ткань на
его тёмной коже. Его рука была шире её, и её кости казались птичьими.
- Свяжите две ленты, - сказал Богослужитель, взяв их в свои пальцы и связав. – Это
символ единства жениха и невесты как одной души, в двадцать седьмой день апреля
109-го года третьей эры.
Освободив ленты, он оставил узел между их руками.
Левана уставилась на узел и почувствовала связь. Единое целое. Её душа слилась с
душой Эврета.
Но она чувствовала только зияющую между ними пропасть. Чёрную дыру молчания.
Он едва говорил с того момента, как прибыл в часовню.
На второй скамье захныкал ребёнок. Эврет повернулся, раздражённый из-за этого.
Левана тоже. Няня пыталась утихомирить ребёнка, покачивая девочку на коленях, и
Левана узнала вышитое одеяльце, в которое был завёрнут ребёнок, красные варежки –
дело рук Сол. Её ручки сжимали Землю.
- Вы будете обмениваться кольцами? – спросил Богослужитель.
Левана обернулась и поняла, что ни Эврет, ни Богослужитель всё ещё не обратили
на суетливого ребёнка никакого внимания.
Эврет кивнул, хотя и слишком резко. Левана взглянула на него уголком глаза. Она
не взяла кольцо.
Обернувшись, он провёл ладонью к гостьям – няне и Зиме. Его друг, гвардеец
Гаррисон Клэй, был тут со своей женой – простой девушкой с клубнично-светлыми
волосами и собственным ребёнком. Белобрысый малыш, мальчик, что смотрел на
церемонию из прохода, пока мать не прошипела ему вернуться и, сдавшись, пошла за
ним.
Несмотря на их присутствие, что словно показывало, будто Эврет не принимает эту
церемонию слишком Легкомысленно, Левана не могла не злиться из-за присутствия
этой семьи.
Когда они впервые прибыли, Гаррисон оттащил Эврета в сторону. Казалось, они
спорили, и она была уверена, что он пытался уговорить Эврета не идти.
Но стражник Леваны этого не сделал.
Но теперь он без колебаний сделал шаг вперёд и вытащил руку из кармана. На его
ладони покоились два обручальных кольца из тонкого чёрного реголита,
отполированного до свечения. Самые простые из всех, что видела Левана. И ей и не
снилось, что она такое наденет. Свадьба для жены охранника, а не королевишны.
Сердце дрожало, перед глазами плыло.
Это было идеально.
Гаррисон не смотрел на неё, лишь вложил кольца в руку Эврета и вернулся к семье.
- Прошу, возьмите друг друга за руки и обменяйтесь кольцами.
Она обернулась, словно робот. Левана смотрела в лицо Эврета, такое тёплое на фоне
её холода. Она пыталась молча показать свою любовь к этому кольцу. Вот чего она
хотела. Именно этого.
Его тёмный взгляд остановился на ней.
Она немного застенчиво улыбнулась.
Его вздох был резким, и он открыл рот, чтобы заговорить. Колебался. Вновь умолк.
После надел кольцо на её палец и повторял за Богослужителем.
- С этим кольцом, я беру тебя, Левана Блэкбёрн, принцесса Луны, в жёны. Ты будешь
моим Солнцем на рассвете и звёздами в ночи, и я обещаю любить и лелеять тебя до
конца своих дней.
Всё в ней дрожало, голова кружилась. Улыбка стала легче, когда она смотрела на
полоску на пальце и золотую ленту, что связала их.
Это казалось нереальным, она ведь с самого утра ждала его прихода. А теперь это
случилось. День её свадьбы. Она выходила замуж за Эврета Хейла.
Она не знала, что её тело может вместить столько радости, когда она надевала
второе кольцо на палец Эврета.
Она остановилась.
Другое уже было там, почти такое же, и темнота почти растворила его кожу.
Она подняла голову, и челюсть Эврета сжалась.
- Я не сниму его, - прошептал он, прежде чем она смогла собраться с мыслями. – Но
буду носить другое.
Она посмотрела на кольцо. Мгновение потребовалось, чтобы снять старое
обручальное – но он не хотел этого. Она не примет.
- Конечно, - шепнула она, надевая его на палец, пока не услышала тихий щелчок
столкновения камня.
- Я беру тебя, Эврета Хейла, лунатика, в мужья. Ты будешь моим Солнцем на рассвете
и звёздами в ночи, и я обещаю любить и лелеять тебя до конца своих дней.
Словно подтверждая церемонию, Зима расплакалась. Оглянувшись, Левана увидела,
что мальчик повис на руке няни, пытаясь посмотреть на ребенка в пеленках.
Эврет обвил руки вокруг талии Леваны, привлекая её внимание. Поцелуй был
сюрпризом. Не по приказу. И это был самый нежный поцелуй в её жизни, настолько
нежный, что тепло разлилось по всему телу.
После Богослужитель развязал ленты, и Эврет принадлежал только ей.
14.
- Скажи мне, что это не так! – кричала Ченнэри, шагая вокруг Леваны у швеи
следующим днём. Она носила ленты, что едва прикрывали там, где следует прикрыть
женщину и казалась шипящим духом. Опасным шипящим духом.
Левана не осмеливалась двигаться, когда швея втыкала иглы в шов на талии
девушки. Она сказала, что Леване надо меньше питаться, чтобы не пополнеть и
сохранить хорошую фигуру, как у сестры, и Левана заставила себя держать за зубами.
Швея покраснела от смущения и вернулась к работе – и прошло уже длинных два часа.
Она взглянула на кипевшую сестру.
- Сказать, что это не так?
- Ты идиотка! Как ты могла выйти за него замуж?
- Могла. Я говорила, что так будет.
Ченнэри яростно зарычала.
- Тогда брак будет аннулирован прежде, чем о нём узнает город.
- Нет.
- Тогда я казню его!
Левана зарычала.
- Нет! Почему? Я люблю его. Я выбрала его. Всё!
- Люблю! Спи с ним, если хочешь, но мы не выходим замуж за стражу! – Ченнэри