— Как? — мягко спрашиваю я.
— Мы играли на выходных в местном баре. Это был наш способ общения с друзьями и семьей. Кто-то загрузил нас в Интернет. Однажды продюсер увидел нас вживую, и ему понравилось то, что он увидел. Следующее, что я узнал, мне предложили должность вокалиста в группе, над созданием которой он работал. Я принял его предложение, потому что — он снова вздыхает, — ну, я был молод и тщеславен, и да, я хотел быть богатым.
— Это не обязательно плохо, — говорю я.
— Ты должна понять. Моя семья просто обычные люди. Мы не были бедными, но и не были богатыми. Это была моя возможность поддержать мою семью и людей в этом городе. Так что это была закрытая сделка. Пять дней спустя я переехал в Лос-Анджелес, где познакомился с Каспером, Дерриком и Роком. Они стали моими новыми участниками. Оттуда весь наш образ создавался для нас, и нам говорили, что делать, с кем встречаться и как одеваться. Это все часть брендинга и имиджа. Мы начали шесть лет назад, и теперь у нас есть шесть студийных альбомов, два ремикса, а у меня имущество в девяносто пять миллионов.
Я чуть не задохнулась, потрясенная, что он так честно разглашает эту последнюю информацию.
— Поразительно. Это большие деньги.
Я не знаю, как это воспринять.
Это большие деньги. Неудивительно, что он никому не доверяет.
— Да, это так, — говорит Келлан. — Но это не имеет значения, если это делает меня несчастным. Я пришел к тому моменту, когда я понял, что я так много хочу сделать со своей жизнью, но у меня так мало времени, чтобы исследовать мои интересы. Райдер любит свою работу. И наличные деньги создали целую цепочку ночных клубов из «ничего» и превратили их в огромный успех за ночь. Он смотрит на меня, его глаза встречаются с моими, и его выражение смягчается. — Это одна из причин, по которой я уволился.
— Ты уволился? — Я спрашиваю, совсем запутавшись.
Я что-то пропустила?
Что он оставил?
Быть рок-звездой?
Звучит слишком надуманно, недоверчиво.
— Я вышел из своего контракта четыре недели назад, — продолжает он объяснять. — Я больше не вокалист «Mile High».
Четыре недели назад?
Это было примерно в то время, когда я выиграла билеты.
— Сегодня был мой последний концерт. Все началось здесь, и на этом все и заканчивается.
— Я не знаю, что сказать. — Обхватывая руками талию, я смотрю на него, мой разум лишен каких-либо мыслей. — Это то, чего ты хочешь?
— Да. — Его руки обхватывают мою талию, и он прижимает меня к груди. — Это то, чего я хочу.
Слабый лунный свет омывает его лицо золотым сиянием. Я принимаю его красивые черты, мягкую улыбку на губах, и не могу не задаться вопросом, действительно ли кто-то вроде него может быть доволен относительно скучной жизнью здесь — по сравнению с рок-звездой, конечно.
— Что привело к такому важному решению?
Он пожимает плечами.
— Ты знаешь, как люди говорят, что слава и богатство меняют вас? Это правда. Я вырос здесь, я укоренен в этой жизни, и все же жизнь в дороге изменила меня. Рок попал в наркоманию. Восьмилетний брак Деррика распался, потому что он не мог держать член в своих штанах. И Каспер самоубийца, потому что он гей и влюблен в нашего визажиста, но его контракт предусматривает, что он должен оставаться один. — Келлан качает головой. — Это изменило нас всех к худшему. Даже меня. Помнишь, ту ночь, когда ты встретила меня? Я был засранцем. Я не понимал, почему ты не бросаешься к моим ногам.
Его честность лишает меня дара речи.
— Моя жизнь состояла из фанаток, вечеринок, секса. Повсюду были наркотики, — продолжает Келлан.
— Похоже, мечта каждого парня сбылась, — бормочу я.
— Вначале это было, — говорит он, — его губы дергаются, но не с юмором. — Я устал от этого довольно быстро. Впрочем, легкий секс расслаблял меня. Я думал, что все женщины одинаковые.
Думаю, Мэнди упоминала фанаток. Я помню баннеры на сегодняшнем концерте и не могу не ревновать ко всем женщинам, которых Келлан, должно быть, встретил и трахнул.
Как будто читая мои мысли, он нежно касается моей щеки.
— Никто из них не имел значения, Ава.
Я знаю это, иначе он не был бы здесь со мной, и еще…
— Это твоя жизнь. То, что ты делаешь, не мое дело, — говорю я. Его хватка сжимается вокруг моей талии. Я чувствую его взгляд на себе. Он смотрит на меня. Через меня. Его глаза проникают в каждый слой моей души, оседая где-то глубоко внутри меня.
— Ты спросила, что заставило меня уйти, — мягко говорит он. — Это была смерть моей сестры. Это был звонок для пробуждения. Если бы не этот чертов тур, я бы видел ее перед смертью. Возможно, она передумала возвращаться. — Дрожащее дыхание ускользает от его губ. Я протягиваю руку, чтобы коснуться его щеки, как он коснулся меня несколько минут назад.