— Мне очень жаль.
Его глаза мерцают в слабом свете луны.
— Она всегда беспокоилась обо мне. Да, это была просто работа, но, если бы не она, я думаю, я бы попал в обычную наркотическую зависимость. Но она обязательно звонила, когда могла. И она всегда слушала. Я до сих пор помню последний раз, когда мы разговаривали по скайпу. Она умоляла меня уйти.
Что не могло быть легко. Контракт с лейблом охватывает годы и бесчисленное количество альбомов. Трудно вырваться из этого, и тем более, когда в этом завязаны большие деньги.
— Как ты выбрался? — Я спрашиваю.
— Это было не так уж сложно, — говорит Келлан, как будто читая мои мысли. — Контракт был заключен на пять альбомов. Я просто сказал им, что больше не буду. Было задействовано бесчисленное количество адвокатов, но в конце концов они поняли, что не могут заставить меня остаться.
— Как они восприняли это?
— Не очень хорошо. — Его лицо загорается. — Но любой может носить маску, верно? Мой менеджер нашел замену, так что это все окончательно. Новости выйдут в следующем месяце, как только отдел по связям с общественностью закончит придумывать какую-нибудь историю, которая, по их мнению, будет продаваться лучше всего. До тех пор, это один огромный секрет, о котором никто не должен знать. Кроме моей команды, моей семьи, и… — он указывает пальцем на меня. — Тебя.
— Итак… официально, ты все еще вокалист «Mile High». — Он кивает. — А в частном порядке, ты…
— Только ковбой.
Я серьезно киваю.
Только ковбой.
Мне нравится, как это звучит.
Мягкая улыбка дергает его губы, его руки накрывают мое лицо.
— Я становлюсь старше, Ава. Через полтора года мне будет тридцать. Это как динозавр в музыкальные годы. Пришло время мне уйти на пенсию и вернуться к своим корням. За то время, когда все было просто. За то, что я когда-то воспринимал как должное. — Он делает глубокий вдох, колеблясь. — Конечно, страшно оставлять все позади, но знаешь, это еще одна причина, по которой я хотел, чтобы ты узнала меня настоящего, а не образ, который я надеваю для публики. Для большинства людей я всегда буду К. Тейлором. Но для тебя я хочу быть Келланом Бойдом.
— Я думаю, что мне нравится настоящий Келлан Бойд, — я шепчу так тихо, что сомневаюсь, что он слышит меня.
— Пойдем со мной. — Прежде чем я понимаю, что происходит, он уводит меня с улицы, через луг, к старому деревянному забору.
Вдали от огней звезды более заметны.
Он берет меня за руку и помогает залезть на забор, пока я не усаживаюсь на нем, а потом присоединяется ко мне. Мы сидим так близко, что почти соприкасаемся руками, но эта близость кажется правильной.
Все у него хорошо.
Кроме того, что он знаменит, а я просто обычная девушка из Нью-Йорка.
— Мне здесь очень нравится. — Мой низкий голос звучит удивительно чуждо, сюрреалистично.
В тишине вокруг нас, я не могу перестать думать о его сестре, о мечте настоящего ковбоя, чтобы поддержать свою семью, и о рисках, которые он взял, чтобы попасть туда.
У Келлана потрясающий голос, и музыка — его страсть.
Люди заслуживают услышать его песни.
Я хочу услышать его песни, но мне также грустно за человека, который хотел бросить все это время, но не сделал этого, пока не стало слишком поздно, и его сестра уже умерла, служа своей стране.
— Мне это тоже нравится. Но теперь, когда ты здесь, мне это нравится еще больше, — говорит Келлан.
Глава 31
— Итак, что ты думаешь? — спрашивает Келлан.
Он нервничает. Его тон менее тверд, чем обычно. Менее уверен в себе. — Вот я, знаменитый и богатый, и я собираюсь выбросить все это. Не деньги, конечно, но все остальное. Тебе это кажется нормальным?
В здравом уме?
Что значит нормальным?
Кроме того, кто я такая, чтобы судить, что для него в нормально, а что нет?
— Это звучит по-человечески. — Я улыбаюсь ему. — Ты, должно быть, очень устал от своей работы.
Он хихикает.
— Ты понятия не имеешь.
— Все в порядке. — Я пожимаю плечами. — То, что ты делаешь, определенно лучше, чем планирование убить своего босса. Возьми меня, например. Я бы убила своего, если бы думала, что мне это сойдет с рук.
Это просто шутка, очевидно.
Но она невыносима. Одна лишь мысль о том, что он дышит мне в шею, покрыла меня холодным потом.